Стихи
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 4, 2016
Кудимова Марина Владимировна — поэт, прозаик, переводчик, публицист, литературовед. Родилась в Тамбове, там же в 1973 году окончила пединститут. Печатается с 1969 года. Автор нескольких книг стихов, в том числе «Черёд» и «Целый Божий день» (обе — 2011), «Голубятня» (2013), «Душа-левша» (2014). Переводит поэтов Грузии и народов России. Лауреат премий им. Маяковского, Дельвига, «Венец» и др. Живет в Переделкино.
* * *
Сколько чудес в закромах Твоих, Боженька!
Видела ужика. Видела ёжика.
Видела белку с йодистой шкуркой,
Видела дядьку с породистой курткой.
Прошлое видела с тёмною страстью,
С тягою к счастью.
Коротко зналась с любовной разрухой,
С мёртвой разлукой.
Слов не хватило, жалость осталась —
Поиздержалась, проназывалась.
Малая малость скудного суржика:
Видела ёжика, видела ужика.
Больничная симфония
О чём по ночам трубы твои трубят, о, больница?
Водопровод канализации вторит и ею чреват.
Как спится тебе, как пол твой мокрый лоснится,
Как стены твои закрашены, и кто вообще виноват?
Кисель в границах Испании размазался по халату,
Дух сконфужен, как Цезарь, которого предал Брут.
А пациентка в деменции ищет то ли палату,
То ли иную пристань, где родичи не орут.
Ищет она, обмишуливается, и начинает казаться ей,
Будто симфония рушится, будто уже вот-вот
От виолончельного вентиля, от скерцо канализации,
Как менуэт, оторвётся безумный водопровод.
На выручку практиканточка из базового медучилища
Придёт, лягушачью кожу кровавой ваткой скребя.
Поскольку у большинства из нас нет и не будет чистилища,
Пускай и эту оказию она возьмёт на себя.
Мышцы кардиологии, травмы травматологии…
Если колоть наскучит, можно и расчленить.
Вмиг забудет больница про ягодицы пологие,
Вдевая в иглу одноразовую судеб наших полинить.
И мы вместе с ней запамятуем и самое сокровенное,
И номер своей палаты, и кой теперь будет год…
О, больница клиническая, подкожная, внутривенная!
Скоро подъём и завтрак, а там, глядишь, и обход.
* * *
То ли рылом не вышли, то ль нос не дорос
До высокого духа…
«Мы несчётливы», — пробормотала впроброс
На дороге старуха.
Не у ней ли война забрала мужика,
Сына сверзила водка?
Подсчитает, возможно, потом, а пока
Смотрит ясно и кротко.
«Мы несчастливы», — это бы всякий признал,
Если б сразу налили:
Пылкий оригинал, шебутной маргинал,
Отпрыск звонких фамилий.
Но когда говорит обречённый молчать
По неписаной роли,
С мирозданья слетает седьмая печать,
Как сургуч с бандероли.
Вопросит ли Господь, намекнёт ли Аллах
На удел наш дурацкий,
«Мы несчётливы», — скажет сирийский феллах
И кебабщик иракский.
Тянет специей Мекки и прелым сенцом
Вифлеемского хлева.
Не поморщившись, примем открытым лицом
Капли Божия гнева.
Соединены тонким таким волоском
И надеждой за гробом,
Если даже отличны добытым куском
Да худым гардеробом,
До безличия смертно похожи в крови,
В наготе и разрухе
Выражением той же дремучей любви,
Что у русской старухи.
«Мы несчётливы», — пишет в последней графе
Вся инкогнита терра…
Посидим подшофе в обречённом кафе
На бульваре Вольтера.
Парихны
Разбираю бытийное лего,
Разгребаю пласты до корней.
Я любила дождливое лето,
Но тебя я любила сильней.
Были праведны и беззаконны
Воспалённые ночи и дни.
Как чешуйки лепидодендрона,
Под рукой каменеют они.
Соскребаю ошмётки с поддона,
Штемпель с почты и пулю с виска.
Я любила других обыдённо,
А тебя — от звонка до звонка.
Но в назойливом поиске рифмы
Лезет в голову всякая дрянь.
Я нащупала слово «парихны» —
Это воздухоносная ткань.
И в свирельный её промежуток
Проникает накопленный звук,
И не так совершенен и жуток
На две трети очерченный круг.
* * *
Он душу младую в объятиях нёс…
М.Лермонтов
Штурман знает направленье ветра,
Но и смертник знает ремесло…
Девочку одну на километры
От черты разброса отнесло.
Повседневно, буднично и скучно
Средь пустыни рухнул самолёт.
Клочья пассажиров пали кучно —
Девочка продолжила полёт.
Прослезились даже камни вади —
Пересохших русел древних рек…
Девочка, скажи мне, Бога ради,
Почему так хладен человек?
Вот и я пень пнём стою средь мира
На неразличаемом пути…
И, пускай ты дочь не Иаира,
Не снижайся, девочка, лети!
Может, где-то там, южнее Газы,
В море впал Египетский поток,
Чтобы стали мы нежнее глаза
И нужней, чем воздуха глоток.
Чтобы вспоминала обыдень я,
Как в своё небесное жильё
Девочка летит в сопровожденье
Ангела-хранителя её.
Прощание с Питером
Что бы ты выбрал — «Сапсан» или Твиттер,
Если бы выбор имел?
Как ни противься, но выпадет Питер
В калейдоскопе химер.
Вытяни номер счастливый — и велкам
В этот кладбищенский тур.
Мельком по Лавре и Волкову, мельком
Кариатид педикюр.
Мост ли Литейный водою летейской
Моет пролёт разводной
Иль зубочисткою адмиралтейской
Зуб расковырян больной,
Как ни вернёшься, души нарастанье
Мает и тает вовне,
Как ни уедешь, всё площадь Восстанья
Видишь в разымчивом сне.