С грузинского. Перевод Александра Эбаноидзе
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 12, 2016
Перевод Александр Эбаноидзе
Нико Геловани (13 лет) — школьник из Грузии.
Белое озеро
Мой старший брат не раз
говорил, что у нас, на краю Глдани, оградили участок земли вместе с озером,
привели в порядок и назвали территорию «Белое озеро». Новость я усвоил, но
добраться до Белого озера никак не удавалось.
И вот в то утро я решил
больше не тянуть, обул удобные кеды, натянул просторную, прохладную майку и
направился в сторону озера. До него было не слишком далеко, но пешком, по жаре
дорога показалась утомительной. Прошел большую часть пути, впереди засверкало
на солнце огражденное озеро. И тут неизвестно откуда появляется огромный псина
— пятнистый, жесткошерстный, черно-белый и решительно, пожалуй
даже агрессивно, направляется в мою сторону. Поначалу я попытался успокоить
себя, внушить, что не вижу ничего страшного, но пес, не отвлекаясь,
целенаправленно двигался на меня. Тут сердце у меня екнуло, я огляделся и,
увидев неподалеку рослое деревце, в мгновение ока вскарабкался на него. Как я
это сделал, убей бог, не помню. Собаку едва опередил, она даже успела тяпнуть краешек моего кеда, встала на задние лапы, передними
оперлась о ствол и в упор уставилась на меня.
— Чего тебе, псина? —
почувствовав себя в безопасности, прикрикнул я. — Пошел вон!
Молчит. Не лает и даже
не рычит. Пойми его!
— Какой тебе от меня прок? Уйди ради бога! —
взмолился я, — ты же хорошая собака! Отстань!
Куда там! Ни с места.
Смотрит в глаза и виляет хвостом.
— Доиграешься… Вот обломаешь себе хвост!..
Ни с места. Все так же
уперся в дерево передними лапами и смотрит.
— Видно, жрать хочешь, потому и пялишься. —
Я замахнулся на него ногой. — Убирайся, или двину по морде!
Грозиться-то грожусь,
но ударить не смею, сердце от страха в пятки ушло. Все-таки очень уж у него вид
грозный.
— Ладно, мой дорогой,
так здесь и проторчим весь день! — обозлился я и демонстративно отвернулся.
Лучше
бы мне этого не делать, потому как запаниковал от увиденного пуще, чем при виде
собаки: моя соседка Ани шла по дороге в мою сторону, да не одна, а с тремя
подружками.
Девчонки приближались.
Я на дереве, как безмозглый дятел: ни по стволу не
стучу, ни гнезда не вью. Было бы хоть дерево фруктовое, стал бы для понта плоды собирать. Моя соседка и мой позор приближались
ко мне вместе, нога в ногу. Словом, влип, хоть
помирай! Девчонки, небось, сообразили, что я с
перепугу на дерево вскарабкался.
— Нико,
ты что там делаешь? — Ани издали узнала меня.
Что я мог ответить?
Надо было срочно придумать что-нибудь.
— Исследую угол падения
солнечных лучей, — не знаю, откуда это взбрело мне в голову.
— Что еще за угол?
— Угол, под каким
солнце опускается в озеро.
— На что тебе солнечный
угол? — удивилась одна из подружек.
— Когда входишь в
озеро, надо знать, под каким углом на него падают солнечные лучи, — я сказал
это так убедительно, что чуть сам себе не поверил.
Девочки переглянулись.
Ани наклонилась к ним, и я с удовольствием расслышал:
— Очень умный мальчик!
По физике сплошные пятерки.
Но одна из ее подружек,
в коротких шортах, насмешливо спросила: — А эта собака
что тут делает?
Черт бы тебя побрал! Я и забыл про собаку.
— Небось
думаете, что это обычная собака? — важно начал я. На дереве я все-таки
чувствовал себя достаточно уверенно. — Она вот уже час ждет моей команды.
Девочки перевели взгляд
на собаку, которая по-прежнему, упершись лапами в ствол, смотрела на меня.
— Как ее звать? —
спросила все та же, в шортах.
— Альфред,— ответил я.
— Почему Альфред? —
удивилась она и смешно заморгала глазками.
— Потому что умная, как Нобель! — откуда мне приходили в башку эти дурацкие хохмы, и сейчас не пойму.
— Аль-фре-е-ед!
— протянула девчонка в шортах, подошла к собаке и погладила ее по спине от
головы до хвоста. Меня так и передернуло: где она вела рукой по собачьей спине,
там у меня высыпали мурашки, от темени до самого копчика. Хотел, чтобы собака тяпнула ее за руку, но она даже не зарычала. Опустилась на
все четыре лапы и, подойдя к девчонкам, уставилась на них.
— Ну что ж, Нико, не будем больше тебе мешать! — Ани помахала мне
рукой. — Мы пошли на озеро.
И, представьте, этот дурак здоровый, кобель пятнистый, чуть не до смерти
перепугавший меня, как на привязи, пошел за ними.
— Это я его за вами
отправил, — не сдавался я, — Альфред, не задерживайся, ты же знаешь, я жду! —
деловым тоном крикнул я.
Пес даже не оглянулся.
Он послушно трусил рядом с девчонками. Когда они отошли достаточно далеко, я
спрыгнул с дерева. Ну их к чертям — и Белое озеро, и
эту собаку, и девчонок в шортах! Дались они мне!..
И я со всех ног
припустил домой.
Вот таким черным днем обернулся
для меня поход на Белое озеро.
Фиалка
Наступило ясное
весеннее утро — день Матери. Я встал пораньше и пошел купить цветов маме и
бабушке. Возле входа в метро увидел сухощавого старичка; он стоял, опершись на
палку, и держал в руке букетики фиалок. Я подошел к нему и купил фиалки. Старик
от души поблагодарил меня.
Пошел я назад, на ходу
разглядываю букетики. Приметил одну фиалку, бойко задравшую лилово-желтенькую
головку, и невольно улыбнулся. Только отвел взгляд, как услышал тихий шепоток:
— Здравствуй…
Я огляделся. Поблизости
никого. Решил, что послышалось, и пошел дальше.
— Тебя не научили
здороваться? — на этот раз голосок раздался достаточно внятно. Глянул на
букетики: одна фиалка, задорно задрав головку, улыбалась мне.
— Как тебя зовут? —
спрашивает.
— Меня? — растерялся я.
— А ты кто?
— Я фиалка, — говорит.
— Вижу, что фиалка, но
говорящая…
— Чему ты удивляешься?
Сам ведь умеешь говорить.
— Я-то человек, потому
и умею.
— Ну а я фиалка, —
отвечает.
— Я так думаю, что ты
девочка, — высказался я.
— Что значит девочка?
— Девочка — кто без умолку болтает, тараторит и не умеет держать язык за
зубами.
— А ты тоже девочка?
— спросила она.
— Нет, я мальчик.
— А это еще что такое?
— расспрашивает, не умолкает.
— Мальчик — тот, кто не
болтает попусту, а если что, может и подраться.
— Ты такой?! —
встрепенулась испуганно.
— Нет. Если меня не
злить, я не драчлив.
— А куда мы идем?
— Домой.
— Что такое дом?
— Дом — место, где все
живут вместе.
— Ой, значит, мы идем в
лес, — обрадовалась фиалка.
Ну как ей объяснить,
чтобы дошло?
— В лесу вместе живут
деревья, звери и птицы, а люди живут дома, — попытался растолковать я. — Мы
живем с братом, мамой и бабушкой.
— Кто такая бабушка?
— Бабушка — самая
ласковая и любимая из всех. Даже когда она сердится, ее глаза улыбаются и
ласкают.
— Хочу бабушку! —
обрадовалась фиалка. — Давай поскорей домой!..
Я прибавил шагу, вошел
в наш подъезд, взбежал по лестнице и нажал кнопку звонка.
— Там что-то звякнуло,
— фиалка испуганно покосилась на дверь.
— Помолчи! — цыкнул я.
Тут и дверь открылась.
Бабушка, увидев фиалки, расплылась в улыбке, поцеловала меня и, забрав цветы,
прошла на кухню. Я стоял и ждал ее возгласа: «Господи, что это?! Говорящая
фиалка!». Но спустя пару минут бабушка вернулась с фиалками в хрустальных вазочках,
и я понял, что она не слышит мою фиалку. Ее не слышали ни брат, ни мама и никто
из друзей, заглянувших к нам в тот день. Зато со мной она болтала без умолку.
Вазочку с болтливой
фиалкой я поставил на письменный стол. Стоило мне присесть к столу, она
спрашивала:
— А что ты делаешь?
— Учу уроки.
— Что значит — учу
уроки?
— Чтобы не изводить
всех вопросами, как это делаешь ты, я должен хорошо учиться и много знать.
Такой ответ обижал
фиалку. Она ненадолго сникала, но, помня о том, что я мальчик и в любую минуту
могу вздуть ее, не вступала в пререкания, только тихо вздыхала.
— Вот уж точно
девчонка! — говорил я. — Болтливая и обидчивая.
— С чего все-таки ты
взял, что я девочка?
— Будь ты мальчик, хоть
раз спросила бы, как закончился матч «Барсы» с «Реалом».
— Чего-чего?!..
В то утро я собирался в
школу. Глянул на фиалку в вазочке, она еще спала.
— Доброе утро, фиалка!
— сказал я. Но она не ответила.
— Эй, соня! — я щелкнул
ногтем по хрустальной вазочке; фиалка не шелохнулась.
Я наклонился к ней,
почти коснулся носом, и сердце у меня сжалось — лепестки фиалки заметно
побледнели, их края увяли, бледно-розовый стебелек побелел, а головка жалобно
повисла.
— Фиалка! — вырвалось у
меня.
Фиалка чуть заметно
вздрогнула и, не поднимая головки, прошептала:
— Хочу спать…
Я понял, что за сон
одолевал ее.
— Что ж, фиалка, спи…
— схватив рюкзак, я выбежал из дома. Не хотелось видеть, как умрет моя фиалка,
мой болтливый цветочек.
Когда вернулся из
школы, вазочки с фиалками не было на столе. Бабушка убрала комнату и вместе с
мусором выбросила увядшие цветы.
Но хоть бабушка и
выбросила фиалку, она не покинула меня. Она улыбается мне то
с книжной полки, то с оконной рамы, то вспрыгивает на подлокотник кресла, то
забирается в мой рюкзак.
Вот и сейчас, когда я
пишу эти строчки, она сидит на клавиатуре компьютера, с любопытством разглядывает знаки на мониторе и смеется над чем-то,
заливается.