Стихи
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 1, 2016
Кабыш Инна Александровна — поэт,
прозаик, переводчик. Автор 6 книг стихов. Лауреат многочисленных литературных премий.
Постоянный автор журнала «Дружба народов». Живет в Москве.
*
* *
Кто сказал мне, что жизнь удалась-получилась?
Я не верю тому, кто мне это сказал!
Может, к падшим и я
призывала бы милость,
если б не был мой дух
так убийственно мал.
Если б не был мой дар —
но не будем про это,
если б я —
и про это! —
собой не была.
Вот и кончилось наше убогое лето —
всё я знаю про вечные наши дела.
Всё я знаю про то,
что кончается осень
(потому что не надо большого ума!),
скоро бедные листья
ударятся оземь —
и погибнут,
и их похоронит зима.
И я знаю о том,
что не только, где тонко,
а порвётся повсюду и всё,
даже сталь,
и завидую, может,
беременным только.
Да и то лишь немного,
а больше их жаль.
*
* *
Вере Орловой
А на веранде ос, поди,
Там, где халва-ирис.
Так ли уж важно, Господи,
Тихон или Борис.
Сердце трепещет-мается
пташкой в Божьей руце.
Кто это обнимается
на золотом крыльце?
Там, за горами синими —
море большой любви.
Ох, не родись красивою,
а родилась — живи.
Осень с кострами дымными,
золота пруд пруди,
горы арбузно-дынные
—
всё ещё впереди.
Будет дорога санная,
будет благая весть.
Жизнь, мой хороший,
самая
длинная в мире вещь.
*
* *
А ведь казалась трудною
(тесною,
многолюдною),
а ведь казалась сложною
(с вечной твоею ложью),
но —
будто села в лодку я
или за стол в духане —
жизнь оказалась лёгкою.
Как второе дыханье.
*
* *
Когда моему сыну было тринадцать,
он жалел берёзки на Троицын день в храме.
Теперь ему 23 — он не ходит в храм,
даже в угоду маме.
Жалеет ли он берёзки?
*
* *
И не городите огородов —
не отгородиться никому:
то переселение народов
новый день готовит,
то чуму.
Передел воюющего мира,
ни одной минуты тишины,
словно коммунальная квартира,
пере —
все миры —
населены.
И иголке некуда воткнуться,
я молчу уж — яблоку упасть.
Кто там кесарь нынче,
кто там нунций —
воля ваша, да не ваша власть.
То в подушку,
то в фейсбук рыдая,
лишь детей жалею — не людей.
…Хорошо, что я не молодая
и чем дальше,
тем немолодей.
*
* *
Ты привези мне, дорогой,
из ваших мест
не мех, не перстень золотой —
он для невест.
Но есть на северной земле
цветок такой:
как он в единственном числе?
Жарок? жаркой?
Я не наивна, мой родной,
и не юна,
и мне не страшно быть одной —
я не одна:
мой запад весь и весь восток,
и то, и сё …
Кто просит аленький цветок,
тот хочет всё.
*
* *
Вот уж совсем не считаю тебя виноватым —
так и должно было быть
и, наверное, раньше.
Так что неважно — ни с кем,
ни куда,
ни когда там,
ведь в шалаше, хоть горшком назови,
но не рай же!
Вот оно, вот —
выхожу я одна на дорогу:
надо бы глубже — пока получается чаще.
Что-то случится —
не сразу пускай,
понемногу:
жизнь начинается там,
где кончается счастье.
*
* *
Не спросясь, всё куда-то
заныкали —
и отца, и Отчизну, и мать.
Жизнь промчалась, как будто каникулы —
не успела гербарий собрать.
Лишь успела два тоненьких деревца
посадить за оградой могил.
Спросит Бог: «А тепло ль тебе, девица?»
Я отвечу: «Ну ты и
спросил!»
Тут зима, как змея подколодная,
и весна — ненамного добрей.
Сколько встретила в жизни народу я.
Сколько я проводила людей. . .
Но как в песне: «не надо печалиться»,
сколько б там ни осталось ещё.
Всё хорошее быстро кончается.
Всё кончается. Всё хорошо.