Стихи
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 11, 2015
Блоха спросила крокодила:
«Скажи, всеобщий интерес,
далёко ли до дельты Нила?»
И тот ответил: «Через лес.
Пойдёшь, подружка, на опушку,
смотри — сорока на суку
за шнур подвесила хлопушку,
а шнур продёрнула в чеку.
Чем дальше в лес — тем меньше толку:
куда годится этот лес,
где волки, раздобыв двустволку,
теряют к жизни интерес!
Здесь всюду склоки и раздоры,
и каждый хочет быть другим:
лягушек дрессирует ворон,
осёл им
сочиняет гимн.
Там мыши тратят соль и годы
на то, чтоб насолить коту.
А тот подался жить на воды,
коль стала жизнь невмоготу.
Он научился по-английски
легко мурлыкать "Вэримач".
Он в прошлом — капитан балтийский,
а в будущем — большой скрипач.
Медведь, назойливый, как мошка,
в лесу, на лавке, день-деньской
ведёт саратовской гармошкой
бои с нахлынувшей тоской.
Жуки — дождались урожая
дождевиков и желудей
и на телегах разъезжают
среди непаханых полей.
В лесу ночами плачут совы
о жизни медленной своей,
и одногорбые коровы
клянут трёхгорбых лошадей.
От этих распрей беспричинных
пропала — как весной зима —
и костяника, и малина,
и клюква-ягода сама.
И только зреют на угорах
в болезнетворных ремешках
цветные лампы мухоморов
один к другому в трёх вершках.
Наискосок пройдёшь по лесу —
и заводь встанет на пути.
Так это — Нил, тебе известный.
А жизнь — не лесом перейти.
И вот, я изгнан из дубравы,
моя семья живёт в Твери.
А здесь цветут иные нравы,
на жизнь слагая попурри.
Да что тебе мои обиды!
Шагай к опушке и не трусь,
коль встретишь волка-инвалида,
лечившего двустволкой грусть.
Разброд, шатанья, изуверства… —
ну чем такое оправдать?
Лишь проявленьем в звере зверства
от нежелания читать».