Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 8, 2014
Геннадий Калашников, поэт
Все не так-то уж и просто, когда начинаешь думать над тем, какая же она, твоя «самая английская» книга.
Что-то из Шекспира… Но это слишком далеко, ту Англию даже трудно себе представить. А если поближе… Дж. Свифт, У. Теккерей, Э. Троллоп, сестры Бронте, Джейн Остин… Все интересно, все оставило свой след, свое мерцание, но на самую-самую не тянет.
Еще ближе… А. Конан-Дойл с его вечным сыщиком, Дж. К. Джером с его юмором, Э. М. Форстер с его экзотикой… Безупречно английские книги, но сказать, что какая-то из них «самая», не получается.
А еще ближе, чуть ли не до наших дней — Олдос Хаксли, Дж. Г. Лоуренс, Сомерсет Моэм, Грэм Грин, Джон Фаулз, Айрис Мэрдок, Ивлин Во… В свое время все это читалось, потрясало, будоражило, потом как-то поостыло, отодвинулось, не то что померкло, осталось с тобой, но перечитывать как-то не тянет.
Нет, выбрать невозможно, глаза разбегаются, вспоминаются другие имена, другие названия. Надо отвлечься, расслабиться, припомнить, откуда он взялся, твой образ Англии, которой, может, уже давно нет, но которая останется с тобою навсегда.
Ну, конечно же… Краснолицые извозчики, омнибусы и кареты, провинциальные гостиницы и провинциальные же нравы, бродячие авантюристы и простодушные жители деревень, суды и тюрьмы, чопорные и немного смешные джентльмены, наивные девушки и суровые матроны, огонь в камине, добрая порция эля или чего погорячее, занятная история для собеседника, простодушие и коварство, смех и слезы… Разумеется, Чарльз Диккенс, и тут уже нет никаких сомнений и колебаний. А самая-самая это «Посмертные записки Пиквикского клуба». Книга, которая, как выяснилось, сопровождает меня всю мою читательскую жизнь. До сих пор на моей книжной полке хранится двухтомник Карельского книжного издательства, подаренный мне отцом. Может, там не самые лучшие иллюстрации, не классические к этому роману, но именно они помнятся чуть ли не все до единой, именно этим шрифтом на желтоватой бумаге был впервые прочитан роман. Впрочем, сомневаюсь, что я его прочитал когда-либо от начала и до конца. Ведь эту книгу можно читать с любого места, с любой страницы, что я регулярно и делаю, и она непременно затянет тебя в свой мир. «Диккенс — прилипчивый писатель…» — метко сказал Паустовский в одном из своих рассказов, и это верно.
Мистер Пиквик, его друзья, его слуга Сэм Уэллер радушно встречают тебя на любой странице, ты сидишь с ними в дымном воздухе какого-нибудь «Погреба Белого Коня» за кружкой пунша, а потом вы все вместе садитесь в экипаж, и вот уже стучат колеса, начинается очередная занятная история, а вокруг шумят улицы Лондона или разворачивается сырой, чуть туманный «чисто английский» пейзаж.