Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 5, 2014
Хлеб
Не попрекайте хлебом меня. Не до веселья,
Ибо с тревогой на поле своё взираю.
Сам свой хлеб я сею.
Сам убираю.
Вы меня хлебом пшеничным, я вас зерном — слова,
Мы друг друга кормим.
Есть и у слова своя полова.
Но и оно растёт корнем.
Без вашего хлеба я отощаю.
Ну а вы-то —
Разве будете сыты хлебом да щами
Без моего звонкого жита?
Из одного перегноя растут колос пшеничный
и колос словесный.
Знаю, что ждут хлебные печи.
В русское небо с заботой гляжу я, пахарь безвестный,
Жду, что прольются благие дожди в пахоту речи.
Звезда
Зима. Среди светил вселенной
Звезда, как камень драгоценный.
Я звёздной карты не знаток,
Не знаю — кто она такая.
Передо мной передовая
Глядит на северо-восток.
А я — солдат двадцатилетний,
счастливый тем, что я есть я.
В болотах Волховского фронта
Расположилась наша рота,
И жизнь моя, и смерть моя.
Когда дойдёт звезда до ветки,
Когда вернутся из разведки
И в маскхалатах прибегут
На лыжах в тыл, придёт мне смена.
Настанет, как обыкновенно,
Блаженный сон на сто минут.
Но я ещё вернусь к рассвету
На пост. Звезду увижу эту,
Как свет недальнего жилья.
Не знаю — кто она такая.
Зачем она стоит, сверкая
И на меня покой лия.
* * *
Пусть нас увидят без возни,
Без козней, розни и надсады.
Тогда и скажется: «Они
Из поздней пушкинской плеяды».
Я нас возвысить не хочу.
Мы — послушники ясновидца…
Пока в России Пушкин длится,
Метелям не задуть свечу.
«ДН», 1979, № 12
* * *
Когда-нибудь я к вам приеду,
Когда-нибудь, когда-нибудь,
Когда почувствую победу,
Когда открою новый путь.
Когда-нибудь я вас увижу,
Когда-нибудь, когда-нибудь.
И жизнь свою возненавижу,
И к вам в слезах паду на грудь.
Когда-нибудь я вас застану
Растерянную, как всегда,
Когда-нибудь я с вами кану
В мои минувшие года.
* * *
Тогда я был наивен.
Не ведал, в чём есть толк.
Берите за пять гривен,
А если надо — в долг.
Тогда я был возвышен,
Как всадник на коне,
Не знал, что десять пишем,
И держим два в уме.
Тогда я был не этим,
Я был совсем другим.
Не знал, зачем мы светим
И для чего горим.
Тогда я был прекрасен,
Бездельник молодой.
Тогда я падал наземь
Перед любой бедой.
«ДН», 1982, № 5
Птицы
1
О, как я птиц люблю весенних,
Не зная их по именам.
Я горожанин. В потрясеньях
До этого ли было нам?
Я житель улиц, житель парков,
А не тайги и не степей.
И скромных городских подарков
Я жду от птиц и талых дней.
2
Словно пёстрая корова,
Март пасётся у реки.
Там от снежного покрова
Остаются островки.
Ожиданье ледохода
Наблюдается везде.
Любопытство небосвода
К лесу, полю и воде.
3
Люблю я март.
Вороний карк.
Зимы последний выплеск.
Грачиный крик,
Где спор возник
О пользе их строительств.
И ветер свеж.
И вот рубеж
Между зимой и мартом.
Ветра судьбу
На берегу
Гадают нам на картах.
В раскладе карт —
Вороний карк
И вопли жадных чаек,
Грачиный шум,
Которым ум
И сердце отвечают.
* * *
Не мешай мне пить вино.
В нём таится вдохновенье.
Вдохновенье. А продленья
Нам добиться не дано.
Без вина судьба темна.
Угасает мой светильник.
Смерть — она не собутыльник,
К трезвости зовет она.
Можно ль жить, себя храня,
С чувством самобереженья?
Нет, нельзя среди сраженья
Уберечься от огня!
Ты уж так мне жить позволь,
Чтоб не обращал вниманья
На прерывистость дыханья
И тупую в сердце боль!..
* * *
Я вдаль ушёл. Мне было грустно.
Любовь ушла. Ушло вино.
И я подумал про искусство:
А вправду — нужно ли оно?
Зачем, зачем стремится гений
Познать ненужность бытия,
Ведь всё мгновенней и мгновенней
И сокровенней жизнь моя!..
«ДН», 1983, № 10