Стихи
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 3, 2013
Сухбат Афлатуни
(псевдоним; настоящее имя — Евгений Абдуллаев) — поэт, прозаик, литературовед. Постоянный автор нашего журнала. Живет в Ташкенте.
Дельфины
было посещение дельфинария.
Поэты расположились на скамьях,
нагретых грузинским солнцем,
и аплодировали.
Поэтесса Л. из Одессы плакала.
Ей было жаль дельфинов.
Остальные
просто аплодировали.
Дельфины смотрели на поэтов,
И тоже плакали,
и аплодировали.
ветви падают на ветви
бьет по берегу волна
в школу убегают дети
в школе мел и тишина
пальмы нагнетают ветер
шляпа низко над песком
пролетает снова ветви
и старик за ней бегом
над резиновыми лбами
по воде бежит закат
над дельфиновыми лбами
и разумными глазами
и никто не виноват
поэты раздеваются и залезают в море
под ногами галька над головой космос
люди редкой профессии какой к черту профессии
тритоны наяды хулиганье
вон плывет тонкий лирик
вон плывет автор
двух поэтических сборников
тиражом 500 экземпляров каждый
вон плывет поэтесса
пишущая верлибром
рубит руками воду
стилем баттерфляй
небо такое глубокое море такое мелкое
люди такие хорошие вечерами пьют
космос такой холодный поэты такие теплые
гостиничным полотенцем растираются и молчат
вот выходит на берег
старый гражданский лирик
вода стекает с плавок
и мохнатой спины
вот выходит на берег
синий от холода критик
расчесывает мокрую гриву
закапывает ноги в песок
и Черное море привычное к голым русским поэтам
и не такое видало но умолчит о том
плещет с кавказским акцентом мелкие гонит волны
как мириады стаканчиков с местным чуть кислым вином
13.04.12
погружаю кисть руки
в отработанное пространство шахты
это не день
кто здесь?
достопочтенный феофил
достопочтенный
рука облеплена
муравьями света
бегут по ней в ускоренной
первую книгу
еще
пчелы мухи подорожник
и еще написать
про мыслящее облако
зависшее над городом
овальная тень
синяя рыба на крышах
камень помазания ненадежно охраняется
полицией go! go back! толпа
рвется ладонями до пупа
земли
и еще про эфиопов
с кадилами и лицами
цвета позднего вечера
пережженного сахара
туда-сюда пение удар посоха
кровь и огонь и курение дыма
гроб закрыт не пускают
эфиопы обходят гроб
хорошо еще не перекрыли голгофу
лампы сияют в лоб
безопасность превыше всего
безопасность превыше
маслин крыш воинства небесного
шестикрылой ночи
чей фартук полон печеными каштанами
превыше всего безопасность
это понятно
моя рука это две три руки
глаз это свет и воды
мое лицо это две ступни
полынные смуглые
я о достопочтенный держу
в правой руке начало
слова чей проливной кунжут
где-то прошептан в чашу
это о достопочтенный почти
страх возвращения в рай
в сад заваренный птичьим чихом
в мокрый колокольный трамвай
слова всего лишь замена слов
лампочка в склепе подъезда
на ощупь ее против часовой
затем с табуретки слезть
слезится квантовою слезой
в ночной вифлеем вольфрам
бирюзой торгуют водой пахлавой
куда же их на ночь из храма
колено касается пола
ладонь потного мрамора
губы поверхности
чувствуешь?
хоругви над международной толпой
минарет подсвечен радостным галогеном
но еще только пятница еще ничего
еще ничего
гроб закрыт
эфиопы обходят вокруг
очередь ждет
напрасно
эту книгу о дорогой феофил
в отличие от той другой
я никогда тебе не напишу
ни глазом ни лбом ни рукой
они уже идут по виа долороса
быстро и организованно
обмокнув кисть
винограда
в кровь горлинки
в забродившие чернила ожидания
в разбегающиеся шарики ртути
не написать даже тени слова
светящей в ночи
как рыбья кость
* * *
Никак. Свечу воткнешь —
гаснет. Начнешь молиться —
язык — как под лидокаином.
А она молилась.
Обманывала батюшек,
заказывала за упокой.
Каялась на исповеди, что вот…
И снова — за прежнее.
Язык замерзал. Гасла свечка.
С верхней полки
падала его карточка.
Она выметала осколки.
Сама придумала молитву
на мотив известного романса:
“Господи, прости его,
Он умер от любви!
Так любил меня, что силы нет,
И погиб в крови”.
Помнила его голос.
Помнила вкус его губ,
запах его джинсовой куртки.
Помнила его стишки,
хотя они ей не нравились:
“Он целовал, она терпела —
плела венок и песню пела.
Венок был из крапивы. Песня —
нечеловеческая, песья”.