Стихи. С армянского. Перевод Марины Кудимовой
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 3, 2010
Сона Ван
* * *
с девяти до шести
доказывал
что Бог есть
потом брал передышку
отец-физик
с девяти до шести
доказывал
что Бога нет
а потом
верил секретно
тетя
хранила любовные письма
в потертом Евангелии
между страниц Откровения
она читала Священное Писание
и писания своих возлюбленных
с одинаковым выражением на лице
в то и в другое веря напополам…
созерцание тетиной темной улыбки
через замочную скважину
не давало ответа
из какого источника
она черпает спасение днесь
мать
(едва не забыла)
у нее не было времени
ни на веру
ни на неверие
она была вечно занята созданием
чего-нибудь из ничего
в полном молчании
я…
наследую дедову веру во время работы
отцовскую веру после работы
тетину улыбку
и руки матери
* * * ищущим Бога
я указую
точку маминого дома
как будто
называю адрес музея
где хранится
святыня
на глазах изумленных зрителей
мать совершает одной рукой жест фокусника
а другой как платок из пустоты достает
пурпурный лаваш наш насущный
для неверующих он бесплотен как воздух
и пока мы обследуем хлеб
мать
поворачивается внезапно и смотрит в профиль
как половинка Бога
мне осталось найти
лишь вторую Его половину
Бессмертие?..
я не боюсь просроченного молока
страшусь
дней жизни
с использованным сроком годности
от них скисает
память
бессмертие?..
смерть
к месту назначения поспевшая
и снявшая симптомы тошноты…
счастье
в ботинках
десятого размера…
В деревне
за шалости бабушка порой
сажала меня девчонку в курятник
переждав немного
я выпрыгивала из заточения
пестрые куры венчали меня
перьевым венком
и бабушка с трудом сохраняла серьезность
что-то бормоча она щипала курицу
как ромашку
когда выясняют
любит — не любит
незаметно косясь на последнее перышко
улучив этот миг я влетала в бабушкины объятья
нежданно пущенным мячиком
и шептала уткнувшись ей в грудь
любит — не любит… ба?..
зардевшись и оглядевшись
она стряхивала меня как застуканного воришку
все это время дядя (он был атеист)
мерно кивал головой и на полном серьезе
как учитель красным карандашом
исправлял ошибки в Евангелии
задирая гордую бровь
в стог сена прятала я ночами
дядин карандаш
и дедову трость
Как меня зовут
когда ноябрьский день
вдруг возвратится в лето
и нищий странствующий музыкант
гитары струны
кончиком пальца
щекотнет
ты
вопреки себе
придешь
и спросишь
как меня зовут…
но значенья не имеет
имя нищего
значенья полны
теплые ладони и дерзкие пальцы
тебя создавшие
задолго до того
как ты пришел
когда устанет свет
когда день конца ноября
неуловимо напомнит
летний день
придешь
и вмиг узнаешь
как меня зовут
День стирки
как дивно солнечно…
умаянный святой
от делать нечего висит на турнике
веревки бельевой
правее от святого
качает взад-вперед
свою невинность
моя ночнушка
с глубоким декольте
и солнце припекает…
о… стирки славный день
* * * предупреждал
отец
— дитя мое
уж если вправду
слова ты сочиняешь каждый день
будь осмотрительна…
слова
в гордыню впав
живут себе своей отдельной жизнью
влезают в душу
в веру и в судьбу…
запомни дочь
уж если поначалу
и было что-то
это было слово
— неосмотрителен был
(так ведь па?..)
тот сочинитель слова сатана…
ведь вон как обернулось…
я осмотрительно
с тех пор
слагаю песни
из слов испытанных и безупречных
…перед каждым новым словом
я трепещу
во имя Божие
* * * с чего бы эта радость…
сама не знаю
проснулась и
вольна
в библейском выборе
хочу и вышагну
хочу и взмою
земля как небо
невесома
что делать мне?
как поступают
в подобных случаях
счастливые сверх меры…
нет чтоб ответить
ты пальцем указательным обводишь
мой лоб
и нос
и губы…
и вдруг приходишь
к выводу прозревших
— какая ты небесная
разве вот так
проходит каждый
прекрасный день
в раю недостижимом
— какая я… небесная
бесполым
мультяшным ангелом
стою в ночи
стрелой себе почесываю спину
и голову задрав
смотрю на звезды
земля как воздух
или невесомей
хочу
и взмою…