Стихи. К 100-летию со дня рождения. С украинского. Перевод Сергея Пархомовского
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 7, 2008
Первомайский Леонид Соломонович (1908—1973) — украинский поэт, писатель и драматург. Автор многочисленных сборников стихов, рассказов и пьес на украинском и русском языках. Начал печататься с 1924 года как прозаик, с 1929-го — как поэт. В годы Великой Отечественной войны — военный корреспондент радио и газеты “Правда”. Переводил Г.Гейне, Ш.Петефи, Ю.Фучика и др. За стихи военных лет награжден Государственной премией СССР (1946).
Выполняя обещание моего деда, поэта Леонида Первомайского, данное им тридцать семь лет назад С.А.Баруздину, главному редактору “Дружбы народов”, посылаю стихи, правда, не новые, а в новых переводах, которые я сделал в этом году к столетию со дня рождения Леонида Первомайского.
Юбилей поэта совпал с юбилеем “его журнала”. Мне кажется, что публикация старого письма и новых переводов стихов сейчас весьма символична и важна не только для памяти Леонида Первомайского, но и для самого журнала, который я от души поздравляю!
Сергей Пархомовский
26 апреля 2008 года
20 октября 1971 года С.А.Баруздину
Ирпень “Дружба народов”
Дорогой Сергей Алексеевич!
Спасибо на спасибо.
Правда, очень благодарен Вам за публикацию стихов, весьма важных для меня во многих отношениях. Журнала еще не видел, а хочется подержать в руках, как всегда, когда что-то печатаешь. Видно, это чувство сопровождает нас всех от первой строки до последнего вздоха.
О “Дружбе народов” не забываю и не забуду. Привык уже считать журнал своим, так много у меня с ним связано, а если не умею в нужную минуту высказаться, то это не столько свойство моего характера, сколько внешние обстоятельства, не всегда помогающие мне раскрываться так, как я бы хотел и мог.
Будут новые стихи, тотчас же пришлю.
Еще раз спасибо! Добра Вам и благополучия!
Искренне Ваш
Леонид Первомайский
           * * *
Воскреси меня, грядущее, чтоб сноваЖизнь я прожил — на ином витке.
Пристально вглядись в меня, живого,
В ржавом, запылившемся венке,
Из колючей проволоки свитом,
Той, что рассекает мир строкой,
На святых деля и на бандитов,
На убийц и жертвы род людской.
На такую я взошел Голгофу
Через яр до ближнего шоссе,
Что сочатся кровью эти строфы,
Стигмы не срастаются в душе…
Я стоял с толпою обреченных
Голый посреди могильных плит,
Представляя в мыслях воспаленных
Мир без крови, боли и обид.
И когда упал я мертвый в яму,
Месиво кровавое обняв,
В ту минуту верил я упрямо —
Ты придешь, чтоб воскресить меня!
Воскреси меня не в лихолетье,
Посмотри в глаза мне без стыда:
Для тебя я жил в таком столетье,
Что таких не будет никогда.
Воскреси в той жизни, где невинных
Печи не испепеляют в прах,
Где не перемешивают с глиной
Наши кости в городских ярах.
Воскреси хотя бы на мгновенье,
Чтобы наяву я видеть мог
Честный хлеб, дающий утешенье
Всем, кто голоден и кто убог.
Воскреси меня в лугах, где встали
Новые цветы в разливах трав,
Чтоб живые обо мне сказали,
Что я выжил, смертью смерть поправ.
Воскреси строкой, одним лишь словом,
Пусть оно прошелестит в траве
И далеким утром в мире новом
В новые сердца войдет навек.
Если же надежду не сумеют
Сохранить и в будущих веках,
Пусть стихи мои со мной истлеют,
В мертвых затеряются песках.
1960-е (?)
           * * *
Когда на лес глядишь издалека,
Прикрытая пространства глубиною
Не движется зеленая река —
Возносится единою стеною.
Каким же острым зренье быть должно
У будущего, чтоб на расстоянье
Не мертвое увидеть полотно,
А стебелька живое колыханье.
О, как хотелось бы теперь и мне,
Чтоб поднялась над будущим завеса,
И знать, что я живой стою в стене
Зеленого, вечноживого леса.
1968
           * * *
И черный снег растаявшей зимы,
И гнев природы, и ночные трели —
Все это было лишь затем, чтоб мы
Вдруг ощутили дрожь души в апреле?
Неотвратимость неужели есть
В чередованье радости и горя?
Зима, мороз успел всем надоесть,
И вдруг растает снег на косогоре.
Вдруг под лучами солнца у крыльца
Замерзшее пробудится растенье…
О, если б только знать, что нет конца
И что за смертью будет воскресенье!
1971
           Старость
Под утро просыпаются сады,
Весну почуяв, вишня зацветает.
Впервые птица пробует лады,
И облако с разбуженной воды
В еще ночное небо улетает.
До осени не близко. До зимы
Еще идти тропинкой дальней в поле…
Земля несется сквозь просторы тьмы,
И ни тюрьмы еще, и ни сумы,
И сердце не дрожит еще от боли.
Есть только завязь — плода еще нет,
Лишь только в первых снах душа провидит
Таинственный, манящий белый свет.
Еще мне только восемнадцать лет,
Как жаль, что этого никто не видит!
1971