Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 6, 2007
За последние три-четыре года (2004—2007) в литературной жизни Казахстана (РК) событий наберется, конечно, больше, чем останется в ее истории. Но свежесть впечатлений, наверное, предпочтительней, так как в их основе — живые “литературные факты” (Ю.Тынянов).
Если эпоха современного Казахстана начинается с 1991 года, обретения независимости, то теперь, после “критического десятилетия” (Н.А.Назарбаев), мы пребываем на этапе заметной экономической стабилизации и общественно-духовной активности. Казахская словесность заново восстанавливает историю своего народа, осмысливает уже иную, урбанистическую современность, плюсы и минусы рынка, все больше погружается в поэтику переходного типа от реализма к модернизму, решает проблему внутреннего расслоения по языку. В этом спектре становятся как бы в один ряд пусть и разнокалиберные, но по-своему значимые факты литературного процесса.
Своеобразным “прорывом”, отходом от традиционного исторического материала стала, например, драма Д.Исабекова “Сети дьявола (Жизнь Михаила Булгакова)”. Она вызвала пристальный, может быть, ревнивый интерес не только русского, но и казахского зрителя. Это первый в казахской драматургии опыт художественного постижения судьбы советского писателя ХХ века на русском материале. Спустя два года (2006) постановку “Сетей” осуществил Петербургский театр А.Малышицкого, который этим летом привезет свой спектакль в Казахстан.
Другой, нетрадиционный “жест” позволили себе в том же 2004 году два известных наших писателя. Уже несколько лет Клуб меценатов РК награждает представителей творческой интеллигенции ежегодной премией “Тарлан” 3 степеней — “Платиновый Тарлан”, “За вклад” и “Новое имя — Надежда”. Так вот, неизбалованные особенно наградами казахские литераторы проявили неожиданную строптивость: Абдижамил Нурпеисов, патриарх казахской литературы, отказался от второй премии по вполне понятным причинам, а Дюсенбек Накипов, яркий поэт и прозаик, публично заявил, что премия “Новое имя” ему уже не подходит не только по возрасту (60 лет), но и по его творческому стажу (бывший артист балета, он давно писал стихи “в стол”).
Казахстан — страна контрастов не только климатических. Это страна свободного независимого номадизма, с глубокими традициями евразийской ментальности. Здесь на первый план выходит творческий феномен А.Нурпеисова. Кто не знает, как долго и придирчиво искал он русского переводчика для своей трилогии “Кровь и
пот” — Юрия Казакова? Как долго, с 1982 года, вместе с Г.Бельгером работал над первичным переводом своей романной дилогии “Последний долг”, пока “не нашел” Анатолия Кима, представившего эту вещь в блистательной русской версии. Но речь не о творческой взыскательности Нурпеисова. Особенно в постсоветское, распадное время он стал собирателем литературных сил, инициатором творческого диалога прежде всего между Россией и РК. Основал казахстанское отделение ПЕН-клуба, в котором учредил, например, премии Ю.Казакова и М.Ауэзова (лауреатами их стали известные современные писатели наших стран). Это по его инициативе в 2003 году состоялся совместный “рейд” объединенной русско-казахской писательской группы по новому Казахстану, были проведены круглые столы в Кустанае, Уральске, Омске, в РК изданы произведения Ю.Казакова, М.Дудина, а в России — современных казахских писателей. Этот диалог интенсивно развивается и сейчас. Крупнейший российский литературовед Н.А.Анастасьев написал две знаменательные “казахские” монографии: о творчестве А.Нурпеисова — “Небо в чашечке цветка” (Алматы, 2005) и первую творческую биографию гения казахской литературы — “Мухтар Ауэзов. Трагедия триумфатора” (М., ЖЗЛ, 2006).
Частыми гостями литературной Алматы стали теперь такие известные писатели, как Б.Кенжеев, Евг.Рейн, а упомянутый уже А.Ким вернулся в Казахстан, надо полагать, навсегда.
Явлением русскоязычной литературы РК стал выход романов “Предсказание” О.Марк, “Круг пепла” Д.Накипова, “Сны Окаянных” А.Жаксылыкова, “Зуб мамонта” Н.Веревочкина, “Звук, с которым восходит солнце” И.Одегова. Это вещи, в которых постмодернистская поэтика и мироощущение во многом определяют творческую манеру авторов, хотя их “сюрреализм” выглядит вполне умеренным и вовсе не порывает с “правдой жизни”. Причем в реалистической традиции успешно продолжают работать Г.Бельгер, А.Арцишевский, В.Мосолов, Г.Доронин, Ш.Хусаинов, Бахытжан Момыш-улы, У.Тажикенова, О.Шиленко. Это все прозаики, у поэтов, конечно, новаций больше, как и должно быть. Но общеказахстанской сейчас все более становится проблема языка творчества.
В связи с насущной необходимостью поддержки и пропаганды казахского языка в качестве государственного творческое русскоязычие в наши дни нередко вызывает явное или скрытое неприятие. Тем более что, пожалуй, не менее половины коренного населения — это пока билингвы, и не менее хотя бы трети казахских писателей — это авторы, пишущие на русском языке. Как быть? Указами вводить язык не продуктивно — можно вызвать реакцию его отторжения. Однако в творческой среде вопрос этот еще острее и болезненней. Вот всего лишь один, но весьма авторитетный пример.
В январе 2007 года в публичной библиотеке Алма-Аты прошел круглый стол “Актуальные проблемы казахстанского романа”. Как только речь зашла о языке творчества и положении русскоязычных писателей-казахов, достаточно определенно, если не резко, выступил А.Нурпеисов: необходимость русскоязычных писателей, по его убеждению, была бы оправданна, если бы они знали свой родной язык. Тогда бы они могли переводить своих собратьев на русский. Но, к сожалению, им это недоступно. В то же время их русский, на котором они пишут, несомненно, оставляет желать лучшего. Значит, они, по сути, бесполезны, так как не имеют отеческих “корней”.
Время покажет, кто был прав. Но лед тронулся, потому что наконец-то эту проблему стали обсуждать открыто (в печати и ТW). Актуальность ее сразу проявилась в горячей взаимной заинтересованности как “истинных”, так и русифицированных казахов. Мы думаем, что именно дискуссия, а не размежевание откроет жизненно оправданные перспективы.
Пока же главная надежда на тех, кто, как Мурат Ауэзов, С.Елубай, А.Жаксылыков, К.Кабдрахманов (литературоведы, писатели, философы), считает, что в будущее надо двигаться не вопреки русскому языку, а с учетом непреходящей общественно-культурной ценности обоих языков. И, между прочим, мы, возможно, присутствуем при зарождении творческого билингвизма: на казахском уже издали свои сборники русскоязычные поэты Б.Канапьянов, А.Кодар, свою прозу с русского на казахский переводит известный писатель Р.Сейсенбаев, планирует переход и на казахский, например, С.-Г.Байменов, А.Жаксылыков.
Будем надеяться, что предстоящий летом этого года съезд Союза писателей Казахстана рассмотрит и эту животрепещущую проблему, причем с участием русских и других национальных писателей РК. Не во имя ли единения художественных сил республики только что начала выходить ЛГК — Литературная газета Казахстана, символизирующая бессмертный завет поэта — “не в одиночку мы движемся к цели”?..