Стихи. С литовского. Перевод Георгия Ефремова
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 8, 2003
Арнас Алишаускас родился в 1970 в г. Ширвинтосе. С 1989 г. живет в Вильнюсе. Изучал литуанистику и театроведение. Работает в канцелярии президента Литовской Республики.
* * * Эти письма помедли погибель пока говорю по остывшему пеплу прибоя мы оба ступаем в зарю эта ночь без ответа и это без воздуха вздох это ржавые пальцы расстелят созвездья у ног вот Весы Козерог и Стрелец это вся их семья ты забудешь как переболеешь она не твоя с неба глаз не спускай или слова не отводи это я всё стою и гляжу сколько лет позади в небе в синих шелках бьются рыбы у самого дна эти письма помедли погибель пока тишина * * * (…) — Глянь-ка, мать: Наш заморыш еще живехонек. (...) Дарюс Шимонис Мой ребенок пока еще жив только кто он теперь и где он В подтверждение жизни лишь хроника ночи пугливой В хризантемовой лодке на поминовенье восходит дева Та с которой не стыдно улечься под расцветающей липой Мой ребенок пока еще жив Ладошку легко захлопнуть Проявления жадной смерти бережны и нежданны А летучие мыши прогрызли мой всенощный глобус И оттуда посыпались будущие каштаны Мой ребенок пока еще жив Но осина сипит понемногу Я его отворенную кровь куда перелью и втисну За гроши для отца мы достали дубовую ногу А на сдачу купили пива и молча обмыли отчизну Мой ребенок пока еще жив И надо столетие сладить Чтоб умолкло кровавое воронье и взошла в небеса не полушка Одеяние сшито немного помято но можно не гладить Крестный час наступил Отгадай мое имя кукушка * * * Аристократы старых добрых правил Вы будущее время осушили Поэтому-то к женщине сегодня Не подойдешь в наитии хмельном Поэтому-то крыса Alma Mater Живет в мечтах о радости грядущей А не в подполье где поныне бродят Придворные пропахшие вином Посвящение Венцлове Томасу Две лодки Море Из литературы Одна «Зима» в стихах и не совсем Две резких человеческих фигуры Как первая из стихотворных тем Где всем песчинкам суждено волненье И путь до горизонта и назад А если воле нету исполненья Песок прибрежный будет виноват Во льду гравюру выест соль морская И телеграмму унесет прибой За океан Гоня и не пуская Но эта тема не для нас с тобой Открытие города Дворник поджигатель снега Взял качалку для ночлега И не видит как из моря тихо выступает дождь В город возвратилась птица Испугаться устыдиться И рассматривает немо черноту своих подошв Город старый город грязный Гипс облезлый мрамор праздный Почему мы так не знаю и за что не знаю пью Разбазаренная юность Роза вдруг взяла очнулась И становится понятно все про родину мою Заполнение пробела Над огнем труба пропела Отрубите руки агнцу будет неповадно впредь Старым книгам нет ответа С неба сыплются монеты Всё сбылось пророк наказан руки надо бы погреть Ars poetica В заводном королевстве количество подданных то же Книги вянут и некому их понимать по-латыни Я зову тебя снова взойти на скрипящее ложе Глупо знамений ждать этот берег запретен отныне Там не звезды а сирые зерна в просторах порожних Сосчитай и узнаешь всё-всё о бедняжьем приданом Потерпи я несу тебе воду и подорожник Очерти себя мелом в молчанье не будет вреда нам Помнишь было молчание агнцев дыханье живое Запоздалый дурацкий сочельник звезда моя где ты Миг еще один миг и от всех остаемся мы двое И в порту по брусчатке проносятся тыквы опять не кареты Нету памяти нету создателя у заведенного королевства Лишь незримые пальцы крошащие мел по ночному пунктиру В небо деточка птицу зови пусть она поклюет и наестся Хеппи-энд это детская струйка в лицо изумленному миру Девочка Твоя вина что я боюсь примет Что снят платок моими же руками Дома и вновь дома и края нет Еще ни разу так не упрекали Я потерял ключи и плачу вслед Но замкнут круг Такими же кругами Детские игры Хризантемы среди черной стыни Сожжены рождественские ясли Плачем плачет мама где ты сыне Мышка мышка что ж они погасли Мышка мышка эти зерна с неба Мышка мышка закорючка точка Ничего не вырастет из снега Ничего не выйдет из песочка Были ясли а настала стужа Было семя а теперь полова Мальчик вырастает в злого мужа А поэт разламывает слово Хлеб и снег ниспосланы зазря нам Отрокам и девам и мужчинам Всё горит соцветием багряным В этом полугороде мышином.