Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 10, 2001
Передо мной — две книги. Оригинальные “антологии”, неординарные по замыслу, замечательные по тому, как этот замысел осуществлен.
О двухтомной антологии “Польские поэты ХХ века” — замечательной работе двух знатоков-переводчиков Н. Астафьевой и В. Британишского рассказал в девятом номере “Дружба народов” Лев Аннинский. Я же обращу внимание лишь вот на что: двухтомник вышел в издательстве “Алетейя”, Санкт-Петербург, а финансовую поддержку оказали Польский фонд литературы и Министерства культуры и национального наследия Республики Польша. Совместные усилия привели к отличному, в том числе политически значимому результату. То же можно сказать и о второй книге. Она привлекает особое внимание уже своим оформлением. На обложке: с одной сторо-
ны — русское название “Из жизни райского сада” (составитель Галина Климова), с другой — болгарское “Из живота в райската градина” (съеставител Панко Анчев). Одна половина книги — антология поэтов, главным образом русских современных, вплоть до тех, кто начал на рубеже 80-90-х, это — собрание лирики, так или иначе пронизанной мотивами и символикой Рая, изгнания из Рая, познания добра и зла. Другая половина, на болгарском языке, — антология того же свойства в лирике болгарской, начиная с классиков и кончая сегодняшними авторами. Это не взаимопереводы, нет, это историко-литературные и психологически-эмоциональные параллели, сходства и особенности. Эту оригинальную двуязычную книгу выпустило издательство “Космос” в Варне в прошлом году. Поддержку и содействие оказали варненский судоремонтный завод—АО “Одессос”, российское генконсульство в Варне, Союз писателей Москвы и двенадцать человек персонально — главным образом, из Варны, которым и выражена благодарность. Опять-таки: совместными усилиями!
Горизонты тематики очень широки. Порой поэты уходят далеко от “рая”, но всегда поражает общность человеческих переживаний и дум, столь явная и в польской антологии, и в болгаро-русской книге лирики. Это и есть та душевная атмосфера, тот воздух, которым дышит художественный перевод. Возникает стремление познать, впитать в себя опыт “чужой” культуры. А тем более — культур, которые для нас, русских, чужими никак уж нельзя признать, если верить в справедливость блоковского “н а м в н я т н о в с ё…”.
Внятно. Желаемо. Привлекает и манит!
Совместное существование в рамках СЭВа, Организации Варшавского договора, в недавнем “лагере” ли, “системе”, “содружестве” было, безусловно, противоречиво. Содержало в себе такое, что по праву отринуто. Об этом пишутся серьезные, разносторонние содержательные научные труды. Например, издательство “Наука” в прошлом году выпустило первый том фундаментального трехтомника “Центрально-Восточная Европа во второй половине ХХ века”, второй том — на подходе: и литературоведам, и культурологам такой труд тоже необходим, хотя, увы, о художественной культуре в нем говорится мельком и чуть-чуть. Ясно, что идеологический диктат, навязывавшиеся представления о составе национальных культур — все это сказывалось и на литературных взаимосвязях, на контактах писательских организаций, на деле взаимопереводов. Нередко, мы знаем, переводилось такое, чего не стоило переводить, если бы не “идейные соображения”. Но было в “сэвовских” литературных контактах качество, которое, увы, потеряно после исчезновения “социалистической системы”, и потери этой жаль. Речь о системности, которая была и которой нет. И что всего тревожней — хорошо бы я ошибся — не видно стремления выработать н о в у ю.
Не берусь говорить о том, есть ли такая в странах бывшего СЭВ. У нас нет, что обидно и что нам самим во вред. Переводы, конечно, появляются. Перевод-
чики — блестящие профессионалы высокого класса — работают. Систематичности же не чувствуется. Господствует если не совсем стихия (все-таки проводятся и межгосударственные мероприятия вроде Дней — не более того! — той или иной культуры, вот недавно — польской), то подход, для которого характерны спорадические, “точечные”, так сказать, акции. Обусловлено это разными причинами субъективного порядка: частно-издательской ориентацией на быстрый успех, нередко иллюзорный, — на моду, личные связи разного рода и т. п. А тут еще политические “прозападные” настроения новых властей новых государств бывшего СЭВ. Опять
же — хотел бы ошибиться, но как бы эта политическая ориентация не была восприня-
та у нас на культурном, как говорилось прежде, фронте в духе вполне “сэвовском”: “не с нами”, стало быть, и в литературе, в культуре “не для нас”. Правда, писателей из собственно “западного лагеря” переводят у нас много, и хорошо делают, если оставить в стороне не уменьшающийся поток псевдолитературы коммерческого спроса. А вот что касается бывших наших союзников…
Естественно ли, что на смену былому потоку переводов с болгарского (наши же! “братушки”!) сегодня пришло чуть ли не полное их отсутствие. Моя любимая (подписчик с самого ее начала и до сих пор) “Иностранная литература” за 1999 и 2000 годы не дала ни одного перевода с болгарского. Ни одной статьи о том, что происходит в литературе болгарской после того, как она перестала быть “почти нашей”, “почти советской”. Впрочем, и о других бывших “братских” литературах информационно-аналитических статей печатается мало, — что в “Иностранной литературе”, что в “Литературной газете”. Регулярное ознакомление с
“Ex libris-НГ”, с его библиографией новых книг, позволяет сделать, в общем, такой же упрек и издательствам. Польская литература, слава богу, представлена разнообразно и широко. Большой радостью для меня, человека, который с начала 1957 года бывал в Венгрии и “привязался” к ее литературе, был недавний выход в свет прозы Магды Сабо (“Дверь”, М., МИК, 2000) и эссеистки Л. Эстерхази (“Новое литературное обозрение”, 2000). Я, читатель, благодарен “Иностранной литературе” не только за периодически появляющегося на страницах журнала и в его библиотечной серии Милана Кундеру, но и за новое для меня имя мастера чешской прозы Милаха Вивега… Понимаю, что мода многое диктует в литературных связях и переводах, но про работу писателей стран, возникших, например, на месте бывшей СФРЮ, хотелось бы узнать побольше. Пока же… Павич, Павич и еще раз Милорад Павич. Что и говорить, яркий художник, мэтр постмодернизма, но не он же один!
Понимаю, что призывы — это одно, а экономика, реальные возможности — другое. Старые условия совместной жизни преодолены, к ним не вернуться (и не надо!). Но чтобы возникли новые, нужно общее желание их создавать. Возможно — совместными усилиями и инициативами, почему я и выделил два издания, о которых шла речь, как добрый пример таких совместных усилий и инициатив.
Если мы считаем себя людьми гуманистической культуры, которой противопоказана автаркия, замкнутость, самодовольная отгороженность от “чужого” — а литературы Польши и Чехии, Болгарии и Словакии, Сербии и Хорватии, Венгрии и Румынии вовсе не чужды нам, — надо выправлять ситуацию с переводами литератур этих стран на русский. Подумаем, как это сделать — издатели, переводчики, критики и литературоведы… журналы, газеты, разные союзы писателей… министры тоже… спонсоры и меценаты — безусловно, и они…
Мудро-ироничная Вислава Шимборская свое стихотворение “На исходе века” начала так:
Должен был быть лучше прежних наш ХХ век.
Доказать это он уже не успеет…
Не успел. Уже ушел.
Что ж, стоит веку наступающему постараться не упускать возможности предоставить миру такого рода доказательства.