Стихи
Вениамин Блаженный
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 6, 1999
Вениамин Блаженный
Лучистая энергия сердца
Над водой
Я из чащи дремучих стволов,
Из орешника бурого вышел…
У реки, где забыто весло, —
Распахнувшейся сказки затишье.
Ведь и муха жужжит над водой
Не обычно, а как-то тревожно…
Я стою в тишине осторожной,
Словно леший — дремуч бородой.
Переливом плывет стрекоза,
Легкокрылая хрупкая алость.
Я какое-то слово сказал —
И оно мне чужим показалось
Тишине неподвижной, как сон,
Неразбуженной, как изваянье,
Низко кланяюсь, чутко-босой, —
И звериную даль осязаю…
* * * Мне сказали, что слишком их много в стихах —
И собак бесприютных, и кошек,
И что мне бы покаяться лучше в грехах,
А не тешить собою прохожих.
Мне сказали, что нет у зверей божества, —
Кто накормит, тому они служат,
Но я знаю, что это пустые слова
И что пес о хозяине тужит.
Мне сказали, что, если похож я на пса
И кошачьи во мне настроенья,
Мне бы лучше, изгою, не лезть в небеса
И умерить хвостатое рвенье…
Ничего я в ответ простакам не сказал,
Но в своей затаенной печали
Заглянул я, как прежде, в собачьи глаза —
И они обо всем мне сказали…
И я видел в таинственных этих глазах,
Что и ангелы плачут в загоне
И что Бог на престоле томится в слезах,
Как в собачьем убойном фургоне.
И я понял, что звери собрата спасут
И в загробном пути не оставят…
Вот они — мое мертвое тело несут,
Мою душу бессмертную славят…
Каждый зверь — он и праведен и родовит,
И в душе своей знает об этом,
И играет на арфе, как древле Давид,
Перед всем расступившимся светом…
1997
* * *
Это ты, это ты,
Та, кого когда-то называли царевной,
Я узнал тебя по походке,
Вот во что превратили тебя мастера своего дела,
Мастера сцены, мастера экрана, мастера секса,
Рыцари ордена распутников.
Но где-то остался от тебя
Осколок печального зеркала
С золотистой прядью
И доверчивыми глазами деревенской русалки…
1990
* * *
Обитатели сумрачных мест,
Звери, птицы в расселинах скал, —
Помогите нести мне мой крест,
Я от ноши тяжелой устал.
Выходите, мои земляки,
Как колодники в кандалах…
Непомерное бремя тоски
Возложил я на зверя и птах.
Я ведь тоже взлетал в небеса
И обшаривал взором луга,
Когда птицу в полете спасал
От невидимой пули врага.
И ни разу не предал я тех,
Кто спешили на водопой,
Кто в звериной своей правоте
Проходили таежной тропой.
А теперь я бреду тяжело
И взираю с надеждой окрест:
То ли птица подставит крыло,
То ли зверь мой наследует крест.
* * *
Как мечется душа над этим мертвым телом!..
Как птица над своим обугленным гнездом,
И тихо вопиет в отчаянье несмелом, —
Зачем он стал чужим, ее привычный дом?..
Те руки, что ее баюкали признанья,
Зачем они теперь недвижны на груди,
И потускневших глаз недвижно обаянье,
И лишь глухая тьма за гробом впереди?
Зачем, Господь, тот куст ты вырвал, на котором
Цвели любовь и боль, но чаще на кусте
Сидел я воробьем, заворожен простором…
(Безумьем был и я причастен к высоте.)
…Зачем старуха-смерть с мешком своим заплечным
Шатается по всем подворьям и мирам
И смертные сердца зашвыривает в вечность,
Как будто это сор, как будто это хлам?..
1990
Случайный разговор
Когда в доме нет электричества,
Черти
Зажигают спички
Смерти.
Но вот улыбаются детские лица:
Пришел монтер,
Руку простер,
Дом — светлица!
Вот и я веселый монтер грядущего века,
Натягиваю над человечеством лучистуюЕсть ток! — энергию сердца.
Скажете весело,
Поворачивая выключатель последней рифмы.
* * *
“Когда меня не будет”…
Что за чушь,
Как может быть, чтобы меня не стало,
Когда в себе храню я столько душ,
Что их бы на века всем вам хватало?..
Как это может быть, чтобы не я,
А кто-то, кто еще мне не известен,
Вдыхал в себя усладу бытия —
И задыхался от неспетых песен?..
Нет, не затем я прожил столько лет
И был своею сказкою кровавой,
Чтобы остаться тенью на земле, —
И если тень я, то с загробной арфой…
И вы мои услышите шаги,
И вас созвучья прежние коснутся, —
Я не ушел, не умер, не погиб, —
Ушел, но лишь затем, чтобы вернуться…
1997