Стихи
Инна Лиснянская
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 3, 1999
Инна Лиснянская "Жестокого мира певучесть..."* * * Календарь ломая, Удлиняя день, Накануне мая Вспыхнула сирень. Мы цейлонским чаем Согреваем кровь, Лучше наломаем Первую лиловь! Пусть сирени гроздья В комнате горят И о тайне поздней Молча говорят. На исход летальный, Как на посошок, Я сентиментальный Припасу стишок. 13 мая 1998 Правда 1 Правда не истина, и в большинстве Случаев правда с безумьем в родстве, Так почему о ее торжестве Мы говорим? Под погремушки кликуш и цитат В мире, разбитом на множество правд, Молекулярный творится распад. Боже ты мой! 2 Все есть еще: циан из миндаля, Соль совести и лжи рахат-лукум, - И горько нам, и солоно, и сладко, И жизнь идет, распад молекул для, И времени уже не слышен шум За колоколом нашего упадка. 10 июля 1998 * * * Жестокого мира певучесть, Крылатых существ письмена... Дана мне чудесная участь Чужие любить имена. Как славно, живя по-сиротски, К щемящим взывать именам - Есенин... Ахматова... Бродский... Цветаева... Блок... Мандельштам... - И к ним приходить на свиданья Под пенье летучих цитат, И не находить оправданья Себе, и молчать невпопад. 19 июня 1998 Читателю 1 То ли есть нечто надцарственное В том, что услышал ты Слово мое благодарственное Из мировой темноты, То ли из мира засвеченного Всполохами имен, Слово мое застенчивое - Предколокольный звон. 2 Я сильная? - Но это болтовня. Я остаюсь с тобой наедине: В твоих руках - и право на меня, И память обо мне. В меня, словно в оконное стекло, Да и как в зеркало, ты посмотри, И если мне с тобою повезло, Слезу мою сотри. 14 июля 1998 * * * Экран компьютерный - окно Все буквами засижено, - Все близкое удалено, А дальнее приближено. Здесь, путаясь во временах, Пространству деться некуда, - Тебя охватывает страх, А Бога вспомнить некогда. Так что же все-таки в окне, В стране, в любимой до крови? Коль на войне - как на войне, То в логове - как в логове... 23 августа 1998 Под созвездием Псов Ночь не наносит глазам ущерба, Хоть обжигает искрой падучей. Будучи кошкой, землю и небо Ночью я вижу гораздо лучше. Созвездие Псов за мною в погоне Зря пребывает - неуловима, Ныне на мраморном я балконе Древнеприютного Ерусалима. Евреи собак не любили, к тому же Им любы египетские химеры, - Днем я внутри, а ночью снаружи Не потому, что все кошки серы. Созвездию Псов улыбаясь с ехидцей, С тенью играю от кипариса Иль за почтовой охочусь птицей С первою весточкой из Мемфиса. Весть из отечества, в чьем дизайне Храмовом я повредила ногу. Тайна язычества в том, что втайне Служит оно единому Богу. Гибкий мой ум с рассеяньем свыкся, Есть и в Исходе моя повадка... Вот и кажусь загадочней сфинкса, Ибо сама для себя загадка. 24 мая 1998 * * * Змиеву жалу, Коже дорожных лент Кровь я ссужала Так, а не под процент. Вздрогну и вспомню: В райском саду ни зги! Долг свой исполню - Всем отпущу долги. Сердцу доходней Так закруглять дела. ...Жертвой Господней Плоть Сыновья была. 12 августа 1998 * * * Подушечками пальцев и глазами, Да и ноздрями ощущаю вещь, - Переживет нас созданное нами - И этот знак зловещ. Ужель Создателя мы пережили, И только совестливый сон о Нем Нас вызволяет из золы и пыли, Из праха, где живем? 5 мая 1998 * * * На самое дно Упрятала память И это окно Дерзаю обрамить Не верткой лозой Из края родного, Не мертвой смолой Из моря чужого, А цветью судьбы - Растеньем, рожденным От страстной борьбы Меж лавром и терном: Разгаданных дней Дичок вкругоконный, Он мавра темней, Бледней Дездемоны... 17 июня 1998 Внутри предмета В компьютере я замыкаюсь, словно в квартире С множеством окон (вишь, обучилась чему!), И нервные мысли мои о текущем мире Овеществленному я доверяю уму. А мир наш, в сущности, мало в чем изменился С пустыни Исхода и с Воскресенья Христа, Ну разве что скоростью звука обогатился И до светящегося умалился листа, Верней, до экрана компьютерного, в котором Щуки кричат и безмолвствуют соловьи, Обратную перспективу суля просторам, Где вещь уподоблена сердцу с толчками в крови. Уже не спрошу я: где мы? - нет смысла в вопросе, - На клавишу жму и вращаю окон колесо, И вижу меж спиц голубых бокал на подносе, И пробую в крымском подвале абрау дюрсо, - Ах! Для чего я опять попадаю в Ялту, В когти глициний и в галлюцинации волн: Клио ножом для бумаги кромсает карту - И распадается русский наш Вавилон. Заходит окно за окно, ум заходит за разум, - О Боже, я гибну в предмете, я в западне! А Бог и сквозь крышку глядит немигающим глазом: Ты выйдешь из вещи, коль скоро взываешь ко мне. 11 июня 1998