Владимир Познер
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 2, 1999
Владимир Познер
Россия — в одном слове?
Недавно один из умнейших людей, с какими мне когда-либо пришлось общаться, затеял со мной следующий разговор.
— Вы никогда не пытались, Владимир Владимирович, — начал он, — выразить суть той или иной страны одним словом?
Я покачал отрицательно головой: нет, не пробовал.
— А я вот, забавы ради, стал заниматься этим. И, знаете ли, получилось довольно интересно. Ну, например Америка. Определяющее слово — свобода. Германия — порядок. Швейцария — спокойствие. Согласны?
Чуть подумав, я сказал, что, в общем, да, согласен, хотя, как мне кажется, это все-таки весьма и весьма условные определения.
— Конечно, конечно, — проговорил он в своем обычном пулеметном стиле, — но это, как я уже сказал, выражает самую суть, самое главное. Так вот, скажите, каким бы словом вы определили Россию?
Я задумался. На ум, конечно же, пришли не любимые мною строчки Тютчева:
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить…
Когда я слышу эти слова, чаще всего приводимые для доказательства исключительности России, мне хочется, перефразировав поэта, возразить:
Умом Панаму не понять,
Аршином общим не измерить…
Или:
Умом Корею не понять,
Аршином общим не измерить…
Или:
Умом Молдову не понять,
Аршином общим не измерить…
И так далее. Разве панамцы, корейцы, молдаване, да и жители всех других стран, пусть не укладывающихся в тютчевский ямб, не вправе считать, что и их страна совершенно особенная, исключительная, не доступная разуму? Мне вообще трудно представить себе “группу стран”, которые можно “измерить” “общим аршином”. И что за высокомерие утверждать, что твоя страна — в данном случае, Россия — стоит особняком по отношению ко всем остальным?
Впрочем, я отвлекся.
Думал я, думал, в голову приходили разные слова (признаюсь, в том числе не очень лестные), но ничего толкового придумать не сумел. Понимая, что мой собеседник имеет ответ на поставленный им вопрос, я развел руками и, выразив на лице удивление и ожидание (в сочетании получается “оживление”), дал понять, что весь “превратился в уши” (по-английски I am all ears — буквально “я весь уши”).
— Для России определяющим является, как мне кажется, слово “максимализм”, — торжественно заявил он. — Ну, в самом деле, подумайте: поляк или англичанин дерется “до первой крови”, русский — “до последней”. Русские пословицы и меткие выражения сплошь выражают этот максимализм. Чего стоит только такое, например: “Умри, но фасон держи!” Вообще, русскому человеку подавай или все, или ничего. В России маятник раскачивается круто и уходит либо в крайне левое, либо в крайне правое положение, русского человека бросает в крайности — либо черное (красное?), либо белое, никакой середины.
Высказав это, он страшно заторопился и убежал на очередные дела, которыми его жизнь забита до предела. Я же остался размышлять над сказанным.
Поначалу отнесся скептически ко всему построению, к самой игре — охарактеризовать целую страну одним словом. Но чем больше думал, тем мне становилось интереснее и, признаться, тем больше я соглашался с тем, что говорил мой собеседник.
Оставим Америку, Германию, Швейцарию — в конце концов, они касаются нас лишь опосредованно. А вот Россия…
Если мой знакомый прав в своем определении, то нет никакой надежды на спокойную и упорядоченную жизнь — не только у нас с вами, дорогие читатели, но и у наших детей, внуков и так далее. Если суждено нам кидаться из крайности в крайность, то мы будем жить во веки веков как команда на корабле, который постоянно плавает в штормовых водах. А ведь от этого бывает морская болезнь… С другой стороны, мы — народ привычный и закаленный, там, где другой видит цунами, мы — лишь легкое волнение на море.
К тому же, побывав в спокойных странах, в частности в Швейцарии, я через день-другой начинал страшно скучать (думаю, именно из-за скуки в Цюрихе нет мух: они от нее все давно подохли). Не знаю, как вам, а мне в России всегда интересно, она, как та самая песня, “скучать не дает никогда”.
И все же не знаю, прав ли мой умный знакомый, дав ей именно такое определение? Поэтому обращаюсь к вам, уважаемый читатель: подумайте сами и, если найдете слово, которое, на ваш взгляд, наиболее точно характеризует Россию, напишите мне на адрес журнала. Обещаю, что вернусь к этой теме.
А если не напишете — вообще перестану вести эту колонку (максимализм!).