Георге ЧОКОЙ, «Как и во времена Гомера». Эмиль ЛОТЯНУ, «Люби меня…», «Молитесь…». Павел БОЦУ, «К изголовью века». Стихи молдавских поэтов. Перевод Кирилла Ковальджи
К изголовью века
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 1, 1999
Перевод Кирилл Ковальджи
К изголовью века…
Стихи молдавских поэтов
Перевод Кирилла Ковальджи
Георге Чокой
Как и во времена Гомера
С некоторых пор мы привыкли
Быть слишком жесткими, вышколенными при этом —
Требуем выполнения неких беспощадных норм
Даже от них, от поэтов.
А поэзия испокон веков —
Исповедальность, любовь и вера,
Поэзия остается чудом,
Как и во времена Гомера.
Эмиль Лотяну
Люби меня…
Люби меня, как перед расставаньем
В конце времен, на роковой черте,
Окутай волосами и дыханьем
И научи губами немоте.
Мой стебелек, шальная сумасбродка,
На радость мне, на сладкую беду.
Вся вечность мне покажется короткой,
Когда к тебе я снова припаду.
Прижмись и обними до боли нежной,
В своей красе бесследно утопи,
С отчаяньем утраты неизбежной
В неповторимый миг меня люби!
Окутай волосами и дыханьем
И научи губами немоте,
Люби меня, как перед расставаньем
В конце времен, на роковой черте.
Молитесь…
Молитесь на пороге дней грядущих,
Забывшие молитву в мире фраз,
За всех усопших и за всех живущих
Молитесь каждый день по десять раз!
Молитесь все за наше пробужденье,
Чтоб человек прозрел и душу спас.
За белый свет, за синее свеченье
Молитесь каждый день по десять раз!
За тех, кого грузили в эшелоны,
Чей стон и после смерти не угас,
За все за те десятки миллионов
Молитесь каждый день по десять раз!
Ведь если отрешимся добровольно
От памяти мы в суетные дни
И нам, как дикарям, не будет больно —
Мы в десять раз мертвее, чем они!
Очистимся от подлого проклятья,
Чтобы молитвой день благословить,
Чтоб научиться снова слову “братья”
И слезы у страдальцев осушить.
Чтоб нам не быть уже, как тень без речи,
Как колокол, утративший язык,
А чтоб вовек, вовек не гасли свечи
За наше избавленье и за них!
Павел Боцу
К изголовью века
Спесивый век —
космический разбег,
наркотики, и кровь, и пестициды…
Неужто может завершиться век
безумной рифмой
вроде “геноцида”?
Век, спешкой одержимый,
как маньяк,
тюремный рай в компьютерах
возводит,
считает эпохальным каждый шаг,
а дождь уже не льет —
в слезах исходит!
Над Токио не радуга, не град,
не облако,
а пепельная жижа.
Родник иссох.
Как нынче говорят —
горит экологическая ниша.
Уже не лес с души снимает стресс,
а громкий хмель свой преподносит
диско.
Суставы,
извиваясь, словно бес,
сопернице ломает дзюдоистка.
И вместо слова, что, тоскуя, жду,
по проводам откуда-то куда-то
бросаешь ты мне “чао!” на лету —
звяк медяка в утробе автомата.
Затеяв мировую кутерьму,
очнется ли безумный век у края?
Найдется ли травиночка живая,
чтоб положить под голову ему?