Стихи
Герман Гецевич
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 10, 1997
Герман Гецевич
Между явью и сном
К себе
Смеясь над собственной судьбой,
Не из продажного плейбойства,
Приди в себя и будь собой
И отсебятины не бойся.
Приди в себя, пером скребя, —
Ты все поймешь и все отыщешь,
Хотя себятельней себя
В природе днем с огнем
не сыщешь.
Все счеты сам с собой сведи,
Забудь о радостях и бедах,
Но из себя не выходи,
Свое себяйство не изведав.
Души потемки ослепя
Зеркально искаженным светом,
Люби — как самого себя, —
Держа в руках себя при этом!
Павловск
Летним утром, когда природа обретает черты лица,
Гуляя по Павловску, можно увидеть даже с изнанки
Отраженный профиль классического дворца
В зеркальном омуте слепой Славянки.
Можно увидеть, как, сбросив пыльцу и груз
Плоти, подлетают к губам сухокрылые бабочки тлена,
В чьих сознаньях цветут имена пиерийских Муз:
Каллиопа…
Эвтерпа…
Урания…
Мельпомена…
Даже средь мрака, в августейшей штриховке дождя,
Сквозь европейского ветра твердеющую паутину,
В миг наполнения зренья, до пристальности дойдя, —
Можно увидеть примерно такую картину:
Лист летит из пространства,
Как из текста — препинания знак —
То припадет к земле…
То поднимется ввысь — неистов…
И сосновые иглы над ним нависают, как
Шевелюры причудливых символистов.
Звук
тишь
юг
лишь
звук
дом
снят
в нем
спят:
стол
Фет
пол
плед
нимб
ночь
сын
дочь
дверь
в сад
тень
над
ним
мной
дым
зной
кровь
вдруг
вновь
звук
наг
тих
как
стих
* * *
Памяти Велимира Хлебникова
от молвы сбегая будто от пожара
в званье Председателя Земного Шара —
Велимир! Вы — лев-звукотворец! Вы —
незаконнорожденный сын синевы
в волны Волги — в логово — спрятав лик
прозябает около Мизинич-миг —
глядя как из наволочки ночери вня
вылетает рукопись в пасть огня
ну а мне что делать в мареве морок —
метрами мерить мертвый наш мирок?
на сухую пижму как на прядь волос
соль из слов я выжму — вместо слез
* * *
В жизни еще не такое бывает
Перед началом конца:
Брата из жадности брат убивает,
Дочка стучит на отца…
Вновь человек стать собой забывает,
И, пораженье терпя, —
«В жизни еще не такое бывает…», —
Он утешает себя.
Тот — неожиданно заболевает,
Этот — свое отболел…
В жизни еще не такое бывает —
Смерть для нее не предел.
Каждый живет, будто срок отбывает,
В море плевков и похвал…
В жизни еще не такое бывает
С теми, кто жить опоздал.
Одиночество и уединение
И. М. между явью и сном
вижу воочью:
уединение — днем
одиночество — ночью
гляну в окно а в нем:
карее двоеточье:
уединение — днем
одиночество — ночью
уксус стал красным вином
почве пророчат порчу:
уединение — днем
одиночество — ночью
перевернув вверх дном —
жизнь разрывают в клочья:
уединение — днем
одиночество — ночью
Комната
1
Комнаты смирительный приют,
Дни прямоугольные —
круглы…
Кажется, вот-вот меня убьют
Эти тупорылые углы.
Тлеют в душегубке тишины
Звуки, возвратившиеся вспять, —
Три шага от двери до стены,
От окна до двери — ровно пять.
Разместившись в черепе моем,
Пышное справляет торжество
Сжатый умозрительный объем,
Где не происходит ничего.
Слову (если дел невпроворот)
Грош цена, но речь не о цене:
Ведь не Я в той комнате живет,
А она присутствует во мне.
Даже если в шоковом бреду,
За собой не вырубив огня,
Я на миг из комнаты уйду —
Не покинет комната меня.
Но когда сгоревшая свеча
Вскрикнет, поскользнувшись
на краю,
Я замок открою без ключа
И проникну в комнату мою.
Золотые слезы со стола
Я сотру старателю сродни —
Обитатель пятого угла —
Четырехугольной западни.
2
Я — в комнате,
А комната — во мне:
Не Я, а МЫ — со МНОЙ наедине.
Ни мебели, ни люстры, ни луны —
Четыре обнаженные стены,
Где на обоях стертые цветы
Скрываются под слоем темноты,
Где даже дни, сожженные дотла,
Следят за мной из пятого угла.
Две комнаты живут, судьбу кляня,
Одна — во МНЕ,
Другая — вне МЕНЯ.
Но только та, которая внутри,
Дороже той, где чай и сухари.
И если я покину дом родной,
Одна из них останется со мной.