Опубликовано в журнале День и ночь, номер 4, 2018
* * *
В курортном городе опасно одному
Ходить по утекающим аллеям,
И проводить ласкающее время
На мыльном от воды молу.
Аккорды приторны, и нам нужна труба,
Аккордеон органовых амбиций.
Но, главное, пожалуй, не напиться,
Когда с плеча положено рубать.
Реторта мага — химия стиха.
И перед штилем бури отступают,
Когда по горизонту обступают
Осколки изумрудного стекла.
И, преломляясь, прежние лучи
Становятся отчаянней от боли.
А ты сидишь и думаешь на моле,
И море по тебе горчит.
V. U.
Слишком тоненькая — так, что боюсь сломать.
Только скажи слово и «мир, держись!»:
Будут ветра по берегам стенать,
Будут валы в море утюжить жизнь.
Если уйдёт в мысли, что глубоки,
Если веки покроют как пеленой глаза —
Это услышат как соловьиный крик,
Или как будто рядом летит стрекоза.
Поговори теперь, или иди на покой —
С нею всегда выбор один из двух. —
Она кружит голову теплотой,
А глубиной захватывает дух.
Треугольник
Кривозеркальным небом
(Господи, сохрани!)
Я отражаюсь первым
Номером от зари,
Но до крови заката
Клавиши не давлю —
Я не единый атом
С теми, кого люблю.
* * *
Это было острым и жарким днём.
Я достигнул дна и прельстился дном,
Не хотел всплывать, по песку ходить,
А хотел я спать и вообще не быть.
Я любил вставать и не чуять ног,
На небесной скатерти думать — Бог,
Ничего не ждать от своей любви,
Никому не врать, ни с кем не юлить.
Вот и вышел я, вот и вышел весь.
Половина дня и сижу я здесь:
На дороге пыль, на заборе — смерть.
Ты не веришь мне?
Ты не веришь ведь…
Нейросеть
Проглотив обиду за обидой,
Сам себе предатель или враг,
Отстающим оказался видом
И мишенью для пацанских драк.
Это про меня — вы удивитесь.
Я превозмогаю, как могу:
Робок я, как двухметровый витязь;
Добр я, как ищущий назгул.
Мне любое море по колено,
Только по пятам идёт беда.
Я шептал ночами: «Яна, Лена…».
И они мне отвечали: «Да.
Что ты хочешь, если ты потерян,
Для людей и каверзных богов,
Если ты не остаёшься верен
Получателям своих долгов?».
Отвечаю — никому не должен.
Отвечаю — Богу не жених.
Весь ваш мир бумажный лихо сложен
Лишь для мёртвых, а не для живых.
И когда я выброшен из окон,
И бреду окраиной мирка,
Нейросеть из неживых волокон
Восстаёт в живого мотылька.
Штампы
Сумерки ночи,
Тиканье лампы,
Розовый свет в проводах —
Это не очень
Точные штампы
О пережитых годах.
Это, пожалуй, краски без тона,
Звуки срединного тембра.
Это король, только без трона,
Или седеющий Рембрандт.
Белые пачки чёрных бумажек,
Копоть на светлой посуде.
Кто мне слова волшебные скажет,
Кто же меня не осудит?
Сумерки ночи,
Тиканье лампы,
Тянет сознание жилы…
Это не очень
Точные штампы —
В них мы по-прежнему живы.
* * *
Судьба преподносила мне сюрпризы —
Ты мне как будто просто показалась
В широком коридоре МГУ.
Но тут Долгов — старинный мой приятель,
Что вёл себя приличнее и старше,
Сказал на ухо мне: «Какие ноги!
Такие длинные иметь — большое дело…»
И тут я понял, что пропал.
Сказал я, что «Совсем же Вы забыли
О девушки большом таком таланте»,
Но тот Долгов увидел только ноги,
И в чём-то был, конечно же, он прав.
И ты сидела дальше на скамейке,
А я не чуял доски под собою.
Скрипел паркет как будто бы певуче,
И мы вошли с тобой на семинар.