Опубликовано в журнале День и ночь, номер 6, 2017
* * *
Он был большой любитель
экзотики, и он выменял
этих крошечных альбатросов у рыбака за старый
портсигар. Он очень гордился ими и часто
показывал гостям: «Это вам не канарейки, это
орлы океана». И все удивлялись, и покачивали
головами, и прищёлкивали языком, а альбатросы
росли плохо, потому что это были вольные птицы
и не могли жить в неволе.
Когда они отказались есть сырую рыбу, человек
очень обиделся и выбросил их на берег,
как выбрасывают пустую бутылку или прочитанную
газету. Но они были ещё живы, и когда порывисто
налетел солёный ветер,
они смогли ещё расправить крылья,
и низко
над белыми от пены волнами
улететь в ночь —
рождённые океаном альбатросы —
предвестники бури…
Будет утро.
Спеша, догорают зарницы.
Обещанием бури набухают ветра.
Нас не надо жалеть.
Мы свободные птицы,
Нашим крыльям звенеть и звенеть до утра.
Наши деды умели
бросить клич свой над миром.
Нам отцы завещали вещать ураган.
Нас лишили простора.
Нас растили в квартире.
Нас ревниво хранили от тебя, океан.
Нас кормили из рук.
Нежно нянчились с нами.
Но откуда-то снизу из запретного сна
вырывалась внезапно,
как пиратское знамя,
ошалелая,
с чёрным отливом волна.
Приучив к тишине,
отучив от полёта,
нас, играя, забыли на прибрежном песке…
Но мы живы ещё.
Нарастающий ропот
ловит чуткое сердце
в грозовом далеке.
И поэтому нам не дано ошибиться.
И поэтому нам не дано выбирать:
до последней зари,
до последней зарницы,
до последнего вздоха
о буре кричать…
1956