Опубликовано в журнале День и ночь, номер 1, 2016
Дни августа
Солнечные дни ещё нередки
Даже в наших северных краях.
Вновь мигают красные ранетки
Из зелёных листьев на ветвях.
С августом закончится и лето,
И дожди посыплются с небес.
Как привычно, как знакомо это:
Золотым недолго будет лес,
Листья станут плавать в тёмной луже,
К югу птицы снова заспешат.
Но так далеко до зимней стужи —
Всё ещё погода хороша!
«Пышное природы увяданье»
Пушкин так пленительно воспел!
Крики журавлей назвал рыданьем
Тот, кто вслед за ними улетел…
Сколько же у неба синей краски!
Сколько света льётся с высоты!
Август — время Яблочного Спаса.
Золотятся на церквах кресты.
Мечты, мечты
Когда в заоблачную даль
Меня опять мечты уносят,
Я задаюсь одним вопросом:
И что же там я не видал?
И в небе от земных забот
Я и в полётах не избавлен.
Сам по себе полёт забавен:
Диван — он мой аэропорт!
Когда стремленье улететь
Мечты осуществить помогут,
Со мной отправится в дорогу
Моя привычная постель.
А сколько нас там собралось,
Мечтателей, в небесной сини!
Жаль, познакомиться мне с ними
Нельзя! Летаем мы поврозь.
Мечты, мечты! Я не забыл
Тот город, где я был счастливым
И где Амуром шаловливым
Стрелою в сердце ранен был!
* * *
Мне всё это как бы приснилось,
Но как я хочу утаить
От всех, словно высшую милость,
В ночи поцелуи твои.
И нет мне дороже на свете
Минувших навеки утех.
За них мы с тобой не в ответе:
Любовь — это вовсе не грех!
Восторг, недоступный для прозы,
Мы были у крайней черты…
И наши счастливые слёзы
Я помню! А помнишь ли ты?
Осеннее чудо
Опять журавлей
треугольные тянутся
стаи,
А листьям хоть день
на ветвях
продержаться хотя бы…
В последних лучах
на веранде оса
зависает —
Над вазой с клубничным вареньем.
В природе —
сентябрь.
Сентябрь. И меж сосен —
опять волоски
паутины.
В саду остаются
одни воробьи и
синицы.
Штрихами дождя
вдруг погасится
яркость картины,
Зато уж под шум его
может и сказка
присниться.
Я в тысячный раз
вдохновляюсь
осенним пейзажем,
Но нету картины —
лишь копятся снова
этюды.
Про осень и думать
себе запрещал не
однажды!
Но как запретить можно
это осеннее чудо?
Плохие приметы
Видно, встал я не с той ноги:
Всюду чудятся мне враги.
Чёрный кот перешёл дорогу,
Словно ждал он меня, ей-богу!
Поглядел: повернуть куда бы?
Тут с пустыми вёдрами баба!
Сел на лавочку, а доска,
Разумеется, вся в сучках…
Страх такой навалился враз,
Что не тот зачесался глаз!
И, как будто бы с похорон,
Налетела стая ворон.
Мне б домой повернуть, но это,
Говорят, плохая примета.
И от этих самых примет
Никуда мне дороги нет!
И снова утро
Я снова утра жду,
как воскресенья,
И сны от дум
мне не дают
спасенья.
Вновь гаснет месяц
в звёздном
хороводе…
Ко мне ещё
пока что не
приходит
И не тревожит
чёрный человек,
Его приход меня бы
в страх не вверг!
И ужаса
не испытал бы
вовсе.
Я умирал!
Воскрес случайно
после.
Ничто уже
не удивит
меня —
И даже пламя
адского огня
Не будет мне
новинкой после
смерти…
Я умирал!
Не мне —
врачам поверьте!
У каждого из нас
стезя своя.
Меня волнует
радость бытия,
И каждый час
становится дороже,
И жизнь ещё
волнует и тревожит,
И мною свет
надежды не забыт.
А был ли
счастлив я?
Конечно, был!
День и ночь
В средине июня
(вернее, почти в
середине)
Дни снова на убыль, как прежде,
пойдут незаметно.
И день перелома
такой будет светлый
и длинный!
А зимняя ночь
будет тёмной и
долгой ответно.
Какое, казалось бы, дело,
что дни убывают?
Мне разве других не хватает
забот и волнений?
Но это явленье — представьте —
меня убивает.
И нету серьёзней отныне
в природе явлений.
Зимой ожидать
прибавления света я
буду,
Но радость моя уничтожится
снова в июне.
И мне не понять:
почему не
тревожатся люди,
Что самого длинного дня
у них долго не
будет?!
Дурдом
Алкашам тут почёта мало.
Здесь дурдом! И врач-юморист:
«Неопрятен мочой и калом»,—
Впишет запросто в скорбный лист.
По бумагам засранцем числясь,
А ведь запись ничем не смыть,
От запоев страшись лечиться,
Ведь дурдом — он страшней тюрьмы!
У меня нарколог знакомый,
Даже он не желает мне
Оказаться в его дурдоме,
А ему, как врачу, видней.
Брат-алкаш, ты всю жизнь в капкане.
У тебя не друзья — враги.
Избегая одних компаний,
Ты оказываешься в других.
Ну да что говорить об этом?
Я и сам с похмелья больной.
Что мои для тебя советы?
Выпьем, брат, ещё по одной!