Опубликовано в журнале День и ночь, номер 3, 2015
Старые слова в новейшее время
Друг, пусть даже самый славный,
неизбежно предаёт.
Враг, пусть даже самый слабый, создаёт напряг излишний.
Из союзников у русских — только армия и флот.
Только армия и флот. И — как водится — Всевышний.
Времена
Детство суровое и
залихватское —
Вечные драки, но сказочен мир.
Можно купить эскимо, «Ленинградское»,
За девятнадцать копеек пломбир.
Можно купить и бананы зелёные —
Слаще которых, наверное, нет.
Детство — года точно заворожённые;
В них до сих пор — мой мальчишеский след.
С мамой идёшь в «Детский мир» за обновкою —
И по-щенячьи ликует нутро.
Трюндель — волшебный стакан с газировкою,
А пятачок — и катайся в метро.
Молодость — точно собака — бродячая:
Много кусачих дворняжек и злых.
Но всё равна кабальеро удачи я,
Ибо удача — остаться в живых.
Зрелость — и снова сплошные скитания,
Снова дороги, тудыть-растудыть.
Впрочем, Болгария, Штаты, Германия —
Страны, в которых недурственно жить.
Тошно — достали симптомы усталости.
Но продолжаю нетореный путь.
Старость… Ну что же… А впрочем, до старости
Надо ещё дотянуть. Дотянуть.
Штрихи к портрету
Гибельно-глобальной фирмы
винтики,
Бизнес под прикрытием политики.
Лозунги красивые, как фантики,
Фюреров истошные фанатики.
Kозероги, ставшие
кентаврами,
Бездари, увенчанные лаврами.
Гении — как водится — в изгнании.
Письма неба, ставшие желаннее.
* * *
Тот был царь-освободитель,
Этот — царь-завоеватель.
Ну а я — обычный житель,
Я типичный обыватель.
Что хочу? А чтоб получка
Ввысь синичкою взлетела
И чтоб смугленькая внучка
Мультики со мной смотрела.
И хочу так делать дело,
Чтобы сделалась нетленка.
И хочу, чтоб мама пела
Песни Клавдии Шульженко.
Памяти Степана Щипачёва
Как надоело скольжение
По городам и делам!
Есть у меня достижение:
Я не чужой небесам.
Как надоело старание —
Жить, подчиняясь рублю!
Есть у меня состояние:
Я и любим, и люблю.
Холю-лелею желание
Жить не спеша, не греша.
Есть у меня понимание:
Главное — это душа.
Век
Пусть меня не третирует
Этот век-изувер —
Я хочу эмигрировать
В СССР.
Защищённым и маленьким
Снова быть я готов.
Я хочу, чтобы маменька
Напекла пирожков.
А солёного, гадкого
Я наелся с лихвой.
Я хочу, чтобы братка мой
Воротился — живой.
Ты
Обними, пожалуйста, меня —
Ты мне даже больше чем родня.
Ты мне даже больше чем судьба.
Без тебя и рай, наверное, «губа»,
Гауптвахта, даже каземат.
Обними — я очень буду рад.
Заклинание
И сам я во власти пороков,
И всё ж заклинаю — скорбя:
Оставьте в покое пророков,
Оставьте в покое себя.
Пусть люди друг друга обнимут
И будут добры и мудры!
И пусть подстрекатели сгинут
В тартарары.
* * *
Один дурак,
другой дурак…
Они сражаются упрямо.
И нас хотят загнать в барак —
Куда-нибудь в чащобы БАМа.
Я тоже, может быть, дурак,
Но всё ж не верю забиякам.
Я не большой любитель драк.
И гимны не пою баракам.
Стоп-кадр
Это пожухлая прелость
Дачной осенней листвы.
В том-то, наверно, и прелесть,
Что вдалеке от Москвы
Я — часть земли и растений.
В общем, обычная часть.
…Падает листик осенний.
И не боится упасть.
Просто так
Я кручусь как белка — но
Денег не скопил.
Дачу в Переделкино
Так и не купил.
И на хату в Питере
Не собрал банкнот.
Я в дырявом свитере —
Грешен — круглый год.
И напастей — воз, поди,
И в стране бардак.
Но я счастлив, Господи,
Как-то просто так.
* * *
Злыдень?
Подлец? Да ни в коем же разе.
Я не встречал абсолютную мразь.
Небу порою хочется грязи,
В небо порою просится грязь.
Век золотой — он же век окаянный.
Не проведёшь по живому межу.
Женщина входит в мой дом деревянный,
В женщину я — неустанный — вхожу.
Знаю, что эрос сильнее, чем танки,
Знаю, что есть на земле волшебство.
Недруг стреляет в меня из берданки —
Недруг стреляет в себя самого.
* * *
Ни чинов — я
счастлив! — ни регалий,
Ни дипломов пошлых, ни медалей…
На фиг — эти грешные чины.
В битве — самой важной — стихиалей
(Это «Роза Мира») — все равны.
Олигархам гарным не чета я,
Жизнь моя, как песенка, простая.
Так уж вышло: я плохой делец.
Дачка небольшая щитовая
Мне милей, чем рейдерский дворец.
Вот мои безгрешные берёзы,
Вот мои нездешние мимозы,
Вот мои огурчики — взгляни.
А в стихах моих немало прозы.
И, надеюсь, мало в них брехни.
Дидактика
Жизнь — такая тяжкая
работа —
Не бывает тяжелей работ.
Жизнь — такое гиблое болото —
Не бывает гибельней болот.
Что же делать? Надо спозаранку
Просыпаться — вкалывать — творя.
Надо пить почаще валерьянку —
И поменьше водки-вискаря.
Вечная история
Проста механика раскола,
Болваны лезут на рожон.
Дерутся Коля и Мыкола,
А побеждает хитрый Джон.
Вечная истина
Тихо ветшает тело,
Страсть сожжена дотла.
Если бы юность умела,
Если бы старость могла…