Опубликовано в журнале День и ночь, номер 2, 2015
к 50-летию
со дня рождения
* * *
Она всё время говорила,
Она боялась замолчать.
Она и чай не заварила,
Забыла, как нас величать.
Она гостей не ожидала,
Она пришла с большого бала,
А мы хотели всё сначала,
Но мы не знали, как начать.
Мы отдышались и присели,
Немного нервно хохоча.
Мы рафинадом захрустели,
Пока она искала чай.
А мы пришли совсем не к месту,
Мы не готовились к протесту,
Мы пели песни про невесту,
А надо было промолчать.
В её глазах чужие дали,
У ней острижена коса.
И мы совсем другими стали
И поменяли адреса.
Но если всё вернуть на кру́ги,
Вернутся старые подруги,
И мы споём про дождь и вьюги.
Нет, отсырели голоса…
Она по-прежнему царица
Из белых княжеских палат.
Но под стеклом другие лица,
И на гвозде — чужой халат.
А мы из-за неё стрелялись,
И потерять её боялись,
И вскоре сами потерялись.
Она так долго нас ждала.
А мы ушли к другим подружкам,
Решив: её не поделить.
Поём не гимны, а частушки,
И вроде всё своё нашли.
Но через годы мир виднее
И тяга к прошлому сильнее.
И мы с тобой пошли за нею.
Мы опоздали. Мы — пришли.
* * *
Не вини, не брани, не гони,
А спроси, помоги и спаси.
Посмотри, обними, закури…
Говори, не молчи, говори!
Письма старые в клочья порви.
Зачеркни, позабудь. Позови.
Загрусти, возврати, защити.
И — прости. Нет, не так. Отпусти.
Флюгер
Давай я буду флюгером на крыше,
А ты — внезапным ветром ниоткуда.
Давай твоих шагов я не услышу
И даже замечать тебя не буду.
А ты примчишься, бешеный, запляшешь,
Соскучившись в морях по крышам этим,
И принесёшь мне бусы из стекляшек,
Которые дороже всех на свете.
Затреплешь моё ситцевое платье
И превратишь мою косынку в знамя,
Дождём за ожидание заплатишь,
И это будет только между нами,
Что ты других в дороге обнимаешь
И не хранишь ни писем, ни портретов.
Ты всё равно вернёшься, ты же знаешь,
Что я прощаю всё бродяге-ветру.
Ты украдёшь меня с железной крыши,
Дом подмигнёт нам окнами большими.
А ты меня поманишь выше, выше,
В свой тесный домик на крутой вершине,
Где на камнях ты мне цветы посеешь
И где ты будешь ласковей и тише…
Ты только прилетай, когда сумеешь.
Ну сколько можно ждать тебя на крыше?
* * *
Вот и снова, с точностью до дня,
С частотой прилива и луны,
Я иду туда, чтоб шубу снять
Там, где две гитары у стены.
Закипает с подвываньем чай,
И бледнеют в ужасе глаза.
Ну, язык, давай же выручай!
Нужно что-то резкое сказать,
И уткнуться в поданный стакан,
И бросать хоть изредка словцо.
Бить себя на кухне по щекам
За боязнь поднять лицо в лицо,
За тугую привязь этих слов
И за каждодневность этих рук,
За одну сквозную мысль голов,
За ступень в холодный этот круг,
За верёвку — цепь для быстрых ног,
Спутавшую все твои шаги.
Вроде просто: вот порог, вот Бог.
Всё равно: попробуй — убеги.
Остаётся глазки опустить,
Переждать в ушах церковный звон
И себя поднять и увести
В благодарность, что не гонят вон.
* * *
Слышишь меня, дорогая страна?
Вот ведь какие пошли времена.
Клоунским гримом лицо забелю —
Видно и так, что, конечно, люблю.
Маску надену, как ниндзя в кино.
Видно — люблю.
Очевидно — давно.
В сквере опавшие листья палю.
Дворник заметил: кого-то люблю.
Сяду — уеду — уйду — улечу!
Я признаваться ни в чём не хочу!
Деньги потрачу, здоровье сгублю!
Глупости всё. Видно, вправду люблю.
* * *
От лужи пахну́ло болотом.
Преддверие зимней тоски.
И тянут тихонечко что-то
В открытом кафе мужики.
Гуляет собачку бабуля,
Под зонтиком обе бодры.
И стопочкой сложены стулья.
И долбится дождик в шатры.
А в звуках — то танго, то полька,
То звук набежавшей волны…
— Откроетесь завтра во сколько?
— Свернулись. Теперь — до весны.
* * *
Не говори, я так пойму,
Поймав в ладони свежий ветер.
Тебе ведь трудно одному,
Тебе меня так нужно встретить.
Тебя ведь некому прощать.
Тебе, я знаю, каждый вечер
Высокогорная печаль
Тисками сдавливает плечи.
Я жду — у месяца спроси.
Устали ноги каждый вечер
Меня к вокзалу подносить.
…Последний рейс. Кого я встречу?
А в лужах светятся огни,
Во сне вздыхают самолёты…
Как жалко, что уходят дни.
Как хорошо, что было что-то.
Нева
Ах, пришлось быть рядом только раз.
Помню небо, помню пару фраз.
Ах, какие были там слова!
А ещё — Нева, Нева, Нева…
Мы тогда стояли на мосту.
Я любил, наверное, не ту.
Ты была, наверное, права.
А ещё была Нева, Нева…
Вновь встаёт Авророю заря.
Снова люди что-то говорят.
Пусть гуляет по свету молва,
Ведь у нас была Нева, Нева…
Жизнь нас развела, как те мосты.
Я с тобою снова не на «ты».
Не поднять тяжёлой головы:
На Неве со мной — не Вы, не Вы.
* * *
Не люблю ждать у моря погоды:
Послезавтра, сегодня, вчера…
И звенящему ветру в угоду
Обновлять на коньке флюгера.
Надоели и песни про ветер,
И портреты его на холстах.
Всё равно: не заметят, заметят.
Где Вы, мой ненаглядный Простак?
Что, не можете, чтобы стихами?
Ничего, я стихами — сама.
Я, не бойтесь, не очень плохая,
И не так чтобы много ума.
Наконец настоящий приметил!
Пусть немного снижаю полёт —
Разобьётся о вас свежий ветер,
Как о камни ломается лёд.