Опубликовано в журнале День и ночь, номер 1, 2015
Приватизация
С молотка всю страну продают
под овации.
Я ж, как русский, не вижу иного пути:
иль на старости лет прозябать в эмиграции,
иль до срока в родимую землю уйти.
Вместо рецензии
Слишком много в стихах отражённого
света:
Пастернак и Цветаева, Блок и Бодлер…
Самому обжигаться дыханием сфер —
быть не может другого пути у поэта.
* * *
Стихов не стыжусь. В круговерти
любой —
не гордость, не злоба, не зависти жжение —
пером моим двигала только любовь
к родине, к матери, к женщине.
* * *
Звёздной пылью проносится
Млечный —
в даль какую зовёт заглянуть?
Нету истины — есть бесконечный
и взыскующий к истине Путь…
Авторский вечер
Вино на банкет выгружали
канистрами.
Учителя не было. Был «высший свет»…
Поэт, окруживший себя министрами,
уже не поэт.
* * *
— Ах, Вернадский! Это мой
кумир! —
и упёрлась в небо взором жадным.
— Ах, мадам! Не лезьте в тонкий мир,
а не то он станет плотоядным.
Берёзы
По закамским
лугам проскакал я верхом,
зрячим сердцем увидел (что может быть проще?):
два десятка подружек взбежали на холм
и остались там бело-зелёною рощей…
* * *
Сердцем в сердце нацелюсь без
промаха,
буду дерзок: и ласков, и груб,
запах рано созревшей черёмухи
поцелуем сорву с твоих губ.
* * *
Звезда мелькнула вспышкой
робкой.
Мы след её не отыскали.
Была любовь, как вздох, короткой.
Как долго боль не отпускает!
Сентябрь
Последнее — тревожное — тепло.
Душе созвучна му́ка
листопада.
Как будто душу музыкой свело,
и ничего разгадывать не надо.
* * *
Учись не морщиться от боли.
Живи. Судьбе не прекословь.
Душа болит? Не оттого ли,
что жизнь длиннее, чем любовь?
* * *
При коммунистах мне, ребята,
жилось, конечно, хреновато.
В демократической стране
ещё хреновей стало мне.
* * *
Поэт с трагической судьбой:
всю жизнь воюет сам с собой,
а в плен идёт к жене сдаваться…
И это будет издаваться.
* * *
Гонясь за призраком свободы,
поэт прошёл огни и воды,
а медных труб не одолел —
от фимиама околел.