Опубликовано в журнале День и ночь, номер 6, 2014
У одного трудолюбивого Человека был огород. Каждую весну он делил его на грядки и сажал разные полезные растения. Как-то раз рядом с привычными семенами и ростками посадил Человек арбузное семечко. Через положенное время оно проросло. Сначала огородное население не обращало на чужака никакого внимания. Но в один прекрасный день Помидор шепнул своей соседке Смородине:
— Надо бы с ним познакомиться: ведь бок о бок растём.
— Неизвестно, что это за фрукт и как его едят,— ответила та. И предложила: — А пусть Огурец первым с ним познакомится. Гляди, как они похожи: и цветут одинаково, и стеблями по земле ползают. Может, они родственники?
Долго-долго Огурец рассматривал незнакомца, потом сделал вывод:
— Вон у него под цветком круглый плод образуется. А у меня нет круглой родни, вся моя родня продолговатая.
— Значит, ты отказываешься? Скажи сразу, что боишься. Зря тебя весь огород называет Огурец-храбрец! — нарочно громко заключила Смородина.
Огурцу хотелось и дальше слыть храбрецом. Он подполз своим стеблем к Арбузу, уцепился усом за его стебель и громко спросил:
— Ты кто?
Арбуз обрадовался, что с ним наконец-то заговорили, так как очень нуждался в друзьях, и добродушно ответил:
— Я — Арбуз.
— Это нам ни о чём не говорит. Какого роду-племени? — вмешалась в разговор Смородина, которая поняла, что опасности нет.
— С ботанической точки зрения я — ягода! — гордо сообщил Арбуз.
Смородина, несмотря на ветреную погоду, даже застыла от удивления в своём углу у плетня.
— Ой, держите меня, а то осыплюсь! Тоже мне ягода! Вот мы — ягоды: я да Малина с Крыжовником.
Малина и Крыжовник, которые росли рядом со Смородиной, тут же закивали. Но она не унималась:
— Нет, ну какая наглость — ползать по земле и называться ягодой!
Тут Помидор подумал про Клубнику с Земляникой, но Смородине напоминать не стал. И без того красная, сейчас она покраснела ещё больше. Было ясно, что дело принимает недобрый оборот. Помидор, который считал ссоры занятием для сорняков, а не для культурных растений, стал спасать положение.
— А нет ли у вас каких-нибудь доказательств того, что вы — ягода? — вежливо обратился он к Арбузу.
— К сожалению, нет,— ответил Арбуз грустно.
Он уже понял, что надежда завести на этом огороде друзей рухнула навсегда. Но на всякий случай всё же спросил:
— А какие этому бывают доказательства?
— Разные. Но самое главное — тебя зовут в конфитюр,— сообщила Смородина.
— Куда-куда? Во фритюр? — тут же переспросила Картошка, которая росла неподалёку. Смородина только отмахнулась от неё веткой.
— Нет, меня никогда в конфитюр не звали,— тихо сказал Арбуз.
— Вот то-то же! — подытожила Смородина, которая любила, чтоб последним было её слово.
Все, кто слушал или принимал участие в этом разговоре, вдруг потеряли к нему всякий интерес и занялись своими привычными делами: одни переманивали пчёл с соседних грядок, другие прикрывали листьями плоды от палящего солнечного луча, третьи, наоборот, подставляли солнцу свои бока. Ведь забот у огородного населения всегда выше самых высоких макушек: дело идёт к урожаю.
С Арбузом с тех пор никто не говорил. Да он и не напрашивался на разговоры, так как понял, что чужой на этом огороде. Рос молча. И не по дням, а по часам. А вскоре круглый полосатый плод уже был виден от плетня до плетня. Как-то Смородина не выдержала:
— Гнать его надо отсюда! Ишь ты, как быстро растёт! Скоро за ним и других не разглядишь!
Помидор бросился предотвращать ссору:
— Куда он пойдёт?! Ведь у него здесь стебли, корни… И кому он мешает? Чужого не берёт. А что быстро растёт, так это его дело.
— А моё дело — предупредить: то ли ещё будет! — сказала на это Смородина.
Разговор услышали два закадычных друга — Лук и Чеснок. И тут же стали спрашивать:
— Что будет? Что будет?
— А то… Всем известно, что я — многолетнее растение. И у меня имеются кое-какие воспоминания. Вот и вспомнила я одну историю про Арбуз,— громко сказала Смородина и замолчала на самом интересном месте.
— Что это за история? — хором спросили Лук и Чеснок.
— В одном огороде произошла. Посадил Человек Арбуз. Вырос Арбуз большой-пребольшой,— ответила она.
— А что потом было? — не отставали закадычные друзья.
— Дальше я не помню. Но можно себе представить: Арбуз занял собой весь огород, а всех, кто на нём рос, смял своими полосатыми боками. Так будет и у нас.
Скоро эту новость знали на всех грядках. Смородина не зря рассчитывала на Лук и Чеснок — они умели давать о себе знать даже там, где на самом деле их и не было. Начался переполох. Огородное население забыло об урожае и занялось Арбузом. Сначала все, кто мог, уцепились за арбузные стебли. Потом стали тянуть их в разные стороны.
— Вот видишь, что ты наделала! — не выдержал Помидор и обвинил Смородину.
— Я же ещё и виновата! Для вас, между прочим, стараюсь! Мне самой-то что: я найду лазейку под плетнём, проберусь в соседний огород — только меня и видели. И Малину с Крыжовником с собой уведу. А вот что вы все делать будете — не знаю,— обиделась та.
Как ни пытались всем огородом, навредить Арбузу не удалось. Он вырос крепким и выносливым. Когда все это поняли, на каждой грядке стали придумывать свои способы спасения. Картошка сказала, что она — клубень, что всё самое важное у неё спрятано под землёй, а несъедобная ботва пусть погибает под арбузными боками. Морковка и Свёкла услышали это и между собой решили, что и им, корнеплодам, ботвы не жалко. Лук и Чеснок тоже собрались схорониться под землёй до лучших времён. Горох рос у плетня и придумал перекинуться через него в соседний огород. Капуста заявила, что ей этот Арбуз не страшен: в её кочанах листок к листку так плотно прижат, что ещё неизвестно — кто кого. Вскоре на огороде опять воцарилось прежнее стремление к урожаю. Только Огурец и Помидор не нашли для себя путей спасения. Обиженная Смородина не удержалась:
— Не видать тебе, Помидор, в этом году гаспачо, а тебе, Огурец, не видать оливье.
Помидор промолчал. Он и так держался изо всех сил: ведь культурное растение не должно показывать отчаяние и другие безрадостные чувства, чтоб не заразить ими окружающих. Помидор даже сохранил сочность плодов. И мужественно ждал своей участи. Огурец же увядал на глазах. Несколько раз приходил к огуречной грядке Человек. Он поднимал с земли стебли Огурца, заглядывал под листья и даже дополнительно поливал его. Но всё зря. Огурец лежал жёлтый, сухой, ни на какие плоды не способный. Все, кому видна была его грядка, старались не смотреть на неё, а как можно глубже погружаться в собственные заботы.
Однажды в полдень пришёл Человек, подошёл к Арбузу, погладил его полосатый бок, пощёлкал по нему пальцами и сказал:
— Всё, брат, ты готов.
Потом ножиком аккуратно перерезал тонкий хвостик, которым Арбуз крепился к стеблю, взял его на руки и унёс с собой.
Огород так и замер. Но ненадолго. Вдруг все повернулись в сторону Смородины и закричали. Шум поднялся такой, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Картошка голосила и приговаривала, что она раньше времени ботву забросила, и от этого клубни выросли мелкими. К ней присоединились Свёкла с Морковкой. Горох вопрошал, кто вернёт ему недостающие в стручках горошины, которых нет только потому, что все силы он бросил на лазания через плетень. Капуста причитала, что кочаны её не сочны, потому что для твёрдости она их всё уплотняла и уплотняла, даже бабочки-капустницы от них отказались. А от Лука с Чесноком такие обвинения исходили, на которые ни одно огородное растение и способно не было. Вскоре население выговорилось. И Смородина всем сразу сказала, как отрезала:
— Вас послушать, так я и во всемирном потеплении виновата. Займитесь лучше собой. Вам скоро грядки освобождать.
Никто из нападавших на неё больше не обмолвился ни словом: они не знали, что такое всемирное потепление и боялись опять во что-нибудь ввязаться. Несколько дней и ночей на огороде не происходило никаких разговоров. «Жалкие однолетние бедолаги; их жизнь так коротка, что ничего не стоит испортить её обыкновенным Арбузом»,— думала Смородина. Она даже стала испытывать лёгкое чувство вины. А оно-то ей было ни к чему: начнётся брожение в ягодах, тогда в конфитюр точно не позовут. Поэтому одним тихим летним вечером Смородина вдруг громко сказала:
— Простите, что так получилось.
Помидор обрадовался и тут же за всех ответил:
— Мы-то простим. А Арбуз, ни за что обвинённый? А Огурец, ни за что пропавший?
Следовало бы промолчать, но Смородина не удержалась:
— Огурец сам виноват — не надо всё так близко к сердцевине принимать.
Потом опомнилась и пообещала:
— А перед Арбузом я извинюсь. Человек обязательно соберёт все семечки, когда будет есть Арбуз. И на следующий год их посадит. Вырастит не один, а много Арбузов. А я ведь многолетнее растение. Вот на следующее лето и извинюсь. Даже могу перед каждым Арбузом извиниться.
Помидор хоть и был однолетним, но видел не на одно лето вперёд. Однако своих сомнений Смородине не высказал. А ответил так:
— Всё надо делать вовремя: и извиняться, и прощения просить.
А потом ни с того ни с сего весело добавил:
— Гаспачо меня забери!