Опубликовано в журнале День и ночь, номер 5, 2012
Михаил Горевич
Идущий в осень
И было утро
Земля любая — для меня приют,Когда слова приходят к ночи сами,
Когда стихи прекрасные поют
Единственными в мире голосами
И гонят прочь недоброе, и вновь
Под утро видишь небо без соринки,
Так вод хрустальных золотое дно
Плывёт и солнцем светится, а в крынке
Холодное не киснет молоко,
И длится день, и ночь не за горами,
И голоса, их слышно за рекой,
Спешат к другим — вечерними дворами.
Exegi monumentum
Всё меньше остаётся словИ больше горького молчанья,
Как будто души на засов
Закрыты.
Небо в глухомани
Так низко пало, что звезда
Лежит в реке без отраженья,
И тень крадётся по задам
Участков.
Огородов пенье
Звучит в крапиве, лопухах,
Перетекает в сруб колодца…
Чья тень? И кто посеял страх?
И кем под утро обернётся?
Какие имена звучат,
Когда во тьме кружится ворон?
Глазницы опустели — сад
Без яблок слепотою полон,
И тень проходит на крыльцо,
Скрипят под шагом половицы,
Лицо припудрено пыльцой —
И плоть должна остановиться.
И умереть.
И в тот же миг
Взметнётся над калиткой птица,
И успокоится старик
С тяжёлой медью на ресницах.
Времена рядом
Пусть бузину ругают, что из слов,По-детски через трубочку я дуну —
Летит бузинный шарик — и под кров,
К твоей ладошке. На, зажми! И струны
Светло споют в завешенных веках,
Как будто ждали, немотой болея,
А это пенье победило страх
И стало словом юноши Алкея.
Он смотрит на Сапфо, но та молчит.
Кого с улыбкой ищет лесбиянка?
Эрота шар, пульсируя в ночи,
Заменит сердце, и засохнет ранка…
И вдруг пойму — сквозь время, напрямик,
Глаза в глаза, в тебя влюбившись насмерть,
Уставился Алкей, и через миг,
Его ловя, ты на пол сбросишь платье…
С другим уйдёт вдоль берега Сапфо
В свой дальний дом, где луч сквозь окна длинный,
Увидит, что на свитке до сих пор
В росинках шарик, утренний — бузинный.
В осень
За поворотом летние деньки —Как дети ждут, готовятся к спектаклю…
Кто песенку споёт, а кто стихи
На даче прочитает…
С неба каплет.
За лёгкой занавеской облаков
Скворцы важны, болтают и смеются,
Появятся и скроются, и слов
Понять нельзя…
Но счастьем остаются
И дождь грибной, и шишки на песке,
Заката свет сквозь редкий гребень сосен…
И я — вот повернулся… видно? Нет?
Тот, сбоку, к вам спиной…
Идущий в осень.