Опубликовано в журнале День и ночь, номер 4, 2012
Александр Кердан
Двойной портрет в окне вагона
* * *
Слетаются звёзды в оконный квадрат —Гудящий космический рой,
Мерцающий золотом, как виноград,
Нагретый июльской жарой.
Прибоя дыханье в открытом окне
Слышнее, чем песня колёс.
И поезд скользит, как смычок по струне,
И кажется, что под откос.
Но страха во мне ни на толику нет,
Так, словно не здесь я уже,
И верю в судьбу, чей таинственный свет
Наитья рождает в душе.
Пусть поезд уносит в полночную мглу,
Пусть ветер дыханье теснит,
Но угол падения равен углу
Ухода в звенящий зенит.
* * *
Милая родина,Малая родина,
Дедов приземистый дом…
Дальше, конечно же, в рифму —
Смородина,
Та, что растёт под окном.
Рядом — малина,
Колючий крыжовник,
А за забором — репей…
Будь ты хоть праведник,
Хоть уголовник,
Будь в этой жизни — ничей,
Здесь обретёшь
Всё, что было утрачено,
Пусть никого не найдя…
Холмик над мамой,
Крестом обозначенный,
Серая сетка дождя…
Добрая мама —
Кровиночка алая —
Сделалась пядью земли.
Родина милая,
Родина малая —
Можно в горсти унести.
Лепестки
1.
Пахнут лилии тревожно,Раскрывая лепестки.
Между будущим и прошлым
Запах, словно взмах руки,
Что старательно стирает
След метелей на окне,
Лепестками устилает
Сны, что будут сниться мне…
2.
Помнишь, как веткой стучала в окноВешняя полночь,
Как мы с тобою сливались в одно,
Помнишь?
Помнишь? Тогда не тревожь тишину
Звонким ответом.
Время цветенья не могут вернуть
Даже поэты.
И на вопрос свой ответа не жду,
Видно, недаром:
Звёзд лепестки облетели в саду
Старом…
* * *
Счастье — тихая река,Что бежит издалека
Меж холмов,
Лугов зелёных,
Извиваяся слегка…
Лишь на миг вода в затонах
Останавливает бег,
Чтобы мог в неё влюблённый
Поглядеться человек.
И опять несёт теченье
Ощущенье по волнам,
Что на миг даётся нам
С нашим счастьем обрученье.
Чтобы после, много лет,
Взглядом безнадёжно кротким,
Всё глядеть ему вослед,
Как без нас уплывшей лодке…
* * *
В стране безоблачных фантазий,Где не прописана беда,
По скользкой крыше в детстве лазил,
Сновал по ней туда-сюда…
Мне было страшно, но не очень,
К тому же был я не один —
До экстремальности охочий
Десятилетний гражданин.
На крыше мы играли в прятки,
И я, как помнится, галил,
Пока с земли какой-то дядька
Нам кулаком не погрозил.
Пока, окрашивая раму
И голову наверх задрав,
Не ужаснулась чья-то мама,
Занятья наши увидав.
И мы, забыв былую смелость,
Скорей — в чердачное окно…
По счастью, все остались целы,
Тогда остались целы…
Но
Мне снится этот день весёлый,
Скос крыши, дядька, женский крик
И я, прогуливавший школу,
Хотя к прогулам не привык.
И, занят делом бесполезным,
Но героическим зато,
Я вновь бегу по краю бездны
В коротком сереньком пальто.
И не могу остановиться,
И под собой не чую ног,
И не боюсь ничуть разбиться,
В бессмертье веря, словно Бог…
* * *
Люблю дорожный неуют,Когда с товарищем на пару
Мы измеряем бег минут
Опустошённой стеклотарой.
Когда закуска на столе,
Как натюрморт неприхотливый,
И изменяется в окне
Пейзаж какой-нибудь красивый.
А мы сидим — к плечу плечом,
И на душе светло и славно,
И разговор наш ни о чём,
Но, если вдуматься, о главном.
О том, что время — это мы,
Забывшие его законы…
Лишь перегон — от тьмы до тьмы,
Двойной портрет в окне вагона.
* * *
От любви осталась только память,Только память, горькая, как мёд,
Что потомок, поискав в чулане,
Для себя нечаянно найдёт.
Этот мёд уже не пригодится.
Можно банку выкинуть, но всё ж
Запахом вначале насладиться…
Даже горький запах — так хорош.
В день рожденья любимой
Дальним эхом позови,И откликнусь я привычно.
Есть границы у любви,
Только нежность безгранична.
Только эта тишина,
Что наполнена до края
Тем, что ты в душе — одна,
Тем, что ты душе — родная.
Не разъять и не отнять
Ощущение простое:
Можно жизнь начать опять,
Но, наверное, не стоит…
Свирель
Наивной истины искатель,Всегда как будто бы не там,
Поэт, затерянный в веках,—
Свирель у Господа в руках:
Она нема, пока к устам
Её не поднесёт Создатель…
Из детства
И морозец доедаетЗапасённые дрова…
А. Решетов
Вновь расцветают розы —
На окнах целый сад.
Крещенские морозы
Поленницу едят.
Гудит, не умолкая,
Симфония в трубе,
Но розы не растают
В натопленной избе.
Я — шкет обыкновенный —
Симфоний не слыхал,
Но сам принёс полено
И в печку затолкал.
Чтоб бабушка гремела
Старинным чугунком
И пахла каша белым
Берёзовым дымком.