Опубликовано в журнале День и ночь, номер 3, 2008
Живём ли мы? Иль наша жизнь “случается” —
Работа, дом, дорога, магазин?
И так по кругу далее вращается,
Рисует круг и даже… не один.
А в центре — мир, цветной, красивый, радужный,
Приветливою машет нам рукой.
Но мы его не замечаем, надо же,
Пока он не нарушит наш покой:
Не постучит в окно вишнёвой веточкой
И не заманит ландышем в леса.
Не зазвенит ручьём — прозрачной ленточкой —
И птицей не закружит в небесах.
Весь мир как на ладони вдруг откроется,
Где голубь Пикассо клюёт с руки,
И умиляется с иконы Богородица,
И красный конь пасётся у реки.
ДЕНЬ
День пролетел, промчался, проскакал,
Прошелестел засохшею листвою,
По всем дорогам, бегая, искал
Такого долгожданного покоя,
Чтобы теперь, забившись в уголок
И опустив свои смиренно плечи,
Вдруг развернуть в горошек узелок
И выпустить на волю сонный вечер.
ЛУЧ
Вот так сидеть — не думать ни о чём,
Сквозь крону лип смотреть, как луч крадётся,
Как на твоё спускается плечо
И дальше — по руке твоей пройдётся.
А ты сощуришь медленно глаза,
Его ладошкой хрупкою поймаешь.
Над головою — неба бирюза
И жизнь, которую не знаешь.
Из сотни вариантов предпочтёшь
Единственный, другому — не случиться.
Ты в книге бытия потом прочтёшь,
Зачем сегодня этот луч лучится.
* * *
Где-то дремлет ещё весна
С голубыми глазами луж.
Снег последний сорит сосна,
Отдыхая от зимних стуж.
Я ловлю этот снежный миг,
Покоряюсь судьбе-весне.
Снег за ворот уже проник,
Но совсем не обидно мне.
Мне не холодно, мне смешно.
Отряхаю с волос налёт.
И нисколечко не грешно
Растранжиривать напролёт
Даже целый воскресный день.
Лишь бы только лыжня вела,
По которой бежать не лень.
А дела — они есть дела…
ПОЩЁЧИНА
Хлестнула ветка по щеке,
Как пощёчина.
Осталось яблоко в руке.
Ах, ещё чего!
За что же яблоней
Сегодня наказана?
Плодов несчётно на ней,
Мне ж — отказано.
Перебираю в уме:
Что бы значило?
И для чего эта мне
Обозначина?
Щеке-бедняжке гореть
Аж до вечера.
А мне до Спаса говеть —
Делать нечего…
ЗАКАТ
В лесу темно.
Лишь на верхушках сосен
Стволы ещё
Окрашены закатом.
Чуть холодно.
Хотя — не осень.
И сосны-сфинксы
Смотрят вдаль куда-то —
За горизонт,
В сплошную бесконечность,
Не шелохнутся,
Будто бы не дышат.
Как будто их
Притягивает вечность.
И что-то видят там,
И что-то слышат.
Как будто там,
За розовым закатом,
Открылись им
Десятки измерений.
Плечо Земли
Округло и покато.
Бретелькой скользкой
Ниспадают тени.
Последний луч
Прощается и тает,
Доверив соснам
Сторожить планету.
Над миром Вечность
Вечная витает
И не даёт
Расслабиться поэту.
* * *
Удобно, свернувшись в кресле,
С книгой сидеть толстенной,
Не помешает если
Чей-то пейзаж настенный.
Буду глядеть застыло,
Думать о всяком-разном.
Станет пейзаж унылым,
С думой моей не связным.
Я разгляжу в нём точку.
В ней растворюсь пространно.
В книге о том — ни строчки.
Будет, наверно, странно:
Что же я там читала —
Книгу или картину?
Просто душа витала
Ниточкой паутинной…
* * *
по ком звонит Колокол:
он звонит по Тебе
Джон Донн
Да скорость ни к чему.
И вот уже мизинец — ныть.
Достался одному
Из всех собратьев на руке
Колючки острый след.
Купила кактусы в ларьке,
В обед — уже сто лет.
Мизинец мал, мизинец мил —
Он всё же часть моя.
Он целый день, бедняга, ныл,
А с ним — болела я.
Вот так и мы с тобой больны,
Когда хандрит другой.
Мы словно пальцы сплетены
Планеты голубой.
Когда исчез в морской воде
Той Атлантиды след,
И мы с тобой — в земной беде.
Померк отчасти свет.
Какая вязь, какая связь
Всех живших и живых
Перевилась, переплелась,
Перекрутила их!
И если колокольный звон
Услышишь за горой —
Печальный он, прощальный он,
Размеренный порой —
Пусть этот звон тебе знаком,
Смущает и манит,
Но ты не спрашивай, по ком:
И по тебе звонит…
* * *
Совсем некстати дождь январский.
Иной мне помнится зима:
Простые детские салазки,
В снегу — осевшие дома,
И мы, промокшие до нитки,
Не от дождя — от снежных звёзд,
Зато довольные в избытке,
Что намотали столько вёрст
С горы и в гору — и обратно.
А этот ветер, этот звон —
Морозный, бешеный, приятный,
Заснеженный со всех сторон!
Пусть косы выбились наружу
И шапку ветром унесло…
Краснее щёки были в стужу
Морозу жгучему назло.
Как мало было нам для счастья,
Как много было нам зимы!
А нынче — хмурое ненастье.
Дождём крещенским плачем мы.
г. Казань