Опубликовано в журнале Континент, номер 152, 2013
Восход Галины Вишневской был триумфальным. Она покорила слушателя сразу и навсегда. Двадцать пять лет назад певица переступила порог Большого театра, и с тех пор голос ее звучал в лучших оперных и концертных залах всех пяти континентов, завораживая нас своей необычайной силой и глубиной. В нашей стране она достигла всего, о чем может мечтать актриса: прима-солистка, профессор Московской консерватории, народная артистка Советского Союза, кавалер ордена Ленина и так далее, и так далее. Ни один сколько-нибудь значительный правительственный концерт не обходился без ее участия. Казалось бы, все предвещало ей одни только лавры и почести.
Но в стране, где мерилом человеческой ценности является идеология, судьба любого творца зависит не от собственного артистического потенциала, а от степени его лояльности к существующей политической системе, основополагающая заповедь которой гласит: «Кто не с нами, тот против нас!»
В причудливом кружении нашего смутного времени жизнь свела Галину Вишневскую и ее мужа Мстислава Ростроповича с Александром Солженицыным, с которым в его трудные дни они поделились кровом и дружбой. Властям этого оказалось достаточно, чтобы свести их творческую деятельность до минимума, а затем выставить из страны и вскоре лишить советского гражданства.
Власти рассчитывали, что, оказавшись вдали от родины, от близкой среды, от истоков своего искусства, дарование двух великих артистов иссякнет и сойдет на нет, после чего они сами слезно запросятся обратно, и тогда им можно будет продиктовать условия капитуляции.
Но кремлевские мудрецы просчитались и на этот раз. Победное шествие Галины Вишневской (о творческой судьбе ее мужа Мстислава Ростроповича за рубежом мы уже писали) по лучшим подмосткам мира продолжается. Перед слушателем открылись новые грани ее феноменального дарования. Здесь, за пределами родины, в ней как бы пробудилось второе дыхание, благодаря которому талант ее обрел еще бóльшую силу и красоту.
Но где бы она ни пела — в Нью-Йорке, Рио-де-Жанейро или Берлине, — она прежде всего поет для своей страны и своего народа, и никакие запреты не в состоянии заглушить ее голос, ибо это голос самой России.
1979, № 20