(сентябрь – ноябрь 2010)
Опубликовано в журнале Континент, номер 146, 2010
Основные события церковной жизни
в зеркале прессы
(сентябрь — ноябрь 2010)
(Краткий обзор)
1. “Собственность в обмен на покаяние”
В ноябре Госдума и Совет Федерации РФ приняли законопроект “О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности”. Таким образом, процесс возвращения РПЦ и другим российским конфессиям ранее принадлежащих им ценностей вышел из стадии законотворчества в практическую сферу.
Против принятия закона активно выступало музейное сообщество, но его мнение оказало на законодателей минимальное влияние.
Перед принятием закона в первом чтении в Госдуме прошли слушания, подготовленные Комитетом ГД по делам общественных объединений и религиозных организаций. По сообщению “Новой газеты” (17 сентября), на этих слушаниях не нашлось времени для выступления экспертов: Вместо квалифицированных мнений высокое собрание слушало председателя Комитета Попова, который рассказывал о чудесах, случившихся в элитном поселке, построенном главой холдинга “Сапсан” Сергеем Шмаковым.
“Независимая газета” (17 сентября) отмечает, что законопроект не предусматривает возможности совместного использования храмов церковью и музеем, хотя пример Третьяковской галереи показателен и достоин подражания.
Директор Музеев Московского Кремля Елена Гагарина убеждала парламентариев в том, что на сегодняшний день культурные ценности могут быть сохранены только в музее. “Учреждение музеев-заповедников позволило не только сохранить произведения искусства от их превращения в имущество, но и реставрировать их”, — подчеркнула г-жа Гагарина. Правительственный законопроект, по мнению директора Музеев Кремля, оставляет неясным положение музеев-заповедников, а точнее, музеефицированных ансамблей монастырей, — пишет газета “Время новостей” (16 сентября).
Журнал “Огонек” (27 сентября) приводит развернутое мнение юриста Московской Патриархии инокини Ксении (Чернеги): Назначение законопроекта — просто урегулировать порядок передачи, а не регламентировать ту категорию имущества, на которую церковь вправе претендовать или не вправе претендовать <…> Сегодня не предусмотрено финансирование реставрационных работ на тех объектах, которые находятся в собственности церкви <…> Поезд ушел. Он ушел еще в мае этого года, когда был принят Федеральный закон № 83. По этому закону совместное использование храмов музеями и приходами, музеями и епархиями будет прекращено с 1 января 2011 года.
После принятия в первом чтении законопроекта Общественная палата выступила с “Заключением”. В этом документе, как пишет газета “КоммерсантЪ” (1 октября), авторы выражают опасение за сохранность переданного имущества и заявляют, что принятие законопроекта повлечет за собой невозможность доступа к объектам для граждан иных вероисповеданий. Большую озабоченность ОП вызывает и то, что многие объекты культурного наследия не могут быть использованы при отправлении религиозных обрядов без нанесения им серьезного вреда. В связи с этим предлагается ввести экспертизу состояния объекта, результат которой должен предопределять решение о возможности его передачи. Таким образом, предлагается отменить заявительный характер процедуры передачи государством того или иного религиозного имущества. Однако группа членов ОП выразила несогласие с этими выводами.
“Ежедневный журнал” (12 октября) конкретизирует претензии культурного сообщества к законопроекту: Специалисты предлагают ужесточить закон. Они считают, что любой случай искажения, нанесения ущерба памятнику должен в обязательном порядке рассматриваться в суде. В порядки должны быть повышены размеры никого сегодня не пугающих штрафов, а в случаях нанесения непоправимого ущерба, тем более гибели памятника, — должна быть предусмотрена уголовная ответственность.
Но это не главное. Музейщики предлагают полностью исключить из сферы действия закона памятники истории и культуры, как движимые, так и недвижимые. Да и вообще отказаться от понятия “имущество религиозного назначения” в применении к объектам культуры, получившим статус музейных памятников и ставших общенациональным культурным достоянием. При этом издание отмечает, что каковы бы ни были издержки “церковной реституции”, она имеет положительный характер. Так, в частности, необходимо закрепить собственника за памятниками церковной архитектуры, иначе большинство из них просто-напросто разрушится.
Продолжая тему, “Газета. Ру” (12 октября) ставит вопрос: что будет с ветхими церквями и храмами, которые РПЦ не захочет брать в собственность? “В России еще очень много таких зданий, которые были переоборудованы советской властью под хозяйственные нужды или вовсе опустошены и стоят бесхозные. Часто они находятся в катастрофическом состоянии, и восстанавливать их слишком дорого и для государства, и тем более для религиозных организаций”, — сказал эксперт комитета Госдумы по делам религиозных организаций Михаил Шахов. По его словам, пока члены рабочей группы не могут понять, как устранить эту прореху в законопроекте: “Теоретически за такими постройками должно следить государство, но пока на практике получается, что если церковь не затребует их в собственность, они так и будут медленно рушиться, никому не нужные”.
“Московский комсомолец” (27 октября) рассказывает об одной из попыток “музейщиков” найти компромисс с РПЦ МП. Искусствоведы составили полный свод храмов на территории РФ. И разбили его на три категории. В категорию № 1 они включили памятники особо ценные и уязвимые по своему состоянию сохранности, требующие поддержания постоянного режима хранения и реставрационного наблюдения, а также широкого музейного показа. К категории № 2 знатоки культуры отнесли памятники церковного зодчества, которые все же допускают совместное пользование церкви и государственных музеев. Категория № 3 — для памятников, которые уже находятся в собственности церкви. Как показал дальнейший ход событий, поддержки у депутатов эти идеи не нашли.
17 ноября прошли вторые чтения, а 19 ноября законопроект был окончательно принят. Газета “Время новостей” (18 ноября) пишет, что законопроект не распространяет свое действие на предметы и коллекции, которые включены в состав музейного фонда России, а также на документы архивного и национального библиотечного фондов.
Светлана Солодовник в “Ежедневном журнале” (18 ноября) анализирует работу парламентариев: Депутаты подготовили ко второму чтению 58 поправок. Представлявший законопроект председатель комитета по делам общественных объединений и религиозных организаций Сергей Попов порекомендовал 18 поправок принять, а 40 отклонить. В числе принятых следующие: органы власти теперь обязаны предоставить выезжающим музеям или другим учреждениям культуры новое помещение, если самостоятельно они его найти не в состоянии. В законопроект включены положения о правилах доступа в здания и помещения, которые получат религиозные организации. Добавлены положения, которые обязывают религиозные организации также нести ответственность за полученные ценности. Нашли отражение в законопроекте и вопросы защиты прав арендаторов и граждан, которые проживают в передаваемых зданиях на условиях социального найма <…> Государство готово давать определенные суммы на реставрацию и восстановление церковной недвижимости, — в бюджете года на эти цели заложено более 2 млрд рублей, но это малые крохи. Так что процесс реституции в первую очередь коснется столиц и больших городов, где находятся самые лакомые куски недвижимости, которые к тому же легко можно сдать в аренду, — пишет Солодовник.
“Агентство политических новостей” (24 ноября) отмечает, что государство решило избавиться от “непрофильных активов”. На сегодняшний день в России насчитывается 6584 объекта культурного наследия федерального значения, из которых 6402 объекта принадлежат РПЦ. Существует также 4417 памятников регионального значения, из которых православным принадлежит 4241 объект. По мнению издания, церковь обязана ответить на “музейный вызов”. И один из таких ответов — создание специального синодального Музейного отдела, который координировал бы работу по охране памятников истории и культуры внутри церковной ограды.
2. Столетие со дня смерти Л. Н. Толстого
Седьмого (20) ноября 1910 года на железнодорожной станции Астапово (тогда Тамбовской губернии, а ныне Тульской области) завершилась земная жизнь Льва Николаевича Толстого. Образ Толстого связан не только с литературой, но с самое Россией, с ее идентификационным кодом. Споры вокруг толстовского учения до сих пор не утихают, хотя 100-летия со дня кончины писателя в России почти не заметили.
Владимир Можегов в “НГ-Религии” (17 ноября) пишет, что сегодня мы стали свидетелями “второго отлучения” Льва Толстого: Современные школьники едва ли знают, кто такая Анна Каренина, современному обывателю сам конфликт знаменитого романа покажется смешным. Тем не менее само имя Толстого для нас больше чем символ. Если была у России всемирная миссия, то исполнила ее не империя и не Церковь, а великая русская литература. Толстой и Достоевский — два ее могучих крыла… И если конфликт Толстого с Церковью не будет честно осмыслен и разрешен сегодня, то завтра, не исключено, нас снова ждут великие потрясения.
Тему отлучения писателя от Церкви подробно разбирает “Ежедневный журнал” (27 октября): Синодальный документ был ошибкой. Он отрицательно сказался на взаимоотношениях церкви и культуры, способствовал отходу от церковной ограды многих мыслящих людей. Церковь отлучает только своих, в приложении к Толстому понятие “свой” не подходит. Да, формально он числился членом господствующей конфессии, как числились большинство верноподданных граждан Империи. Но если придерживаться такого формального принципа, Синоду следовало отлучить миллионы. Он не побоялся сделать архаический, фундаменталистский жест по отношению к великому писателю, и ничего не сделал с теми, кто действительно готовил кровавое месиво революции.
В своем интервью газете “Кифа” (№ 14 [120]) священник Георгий Кочетков напоминает о неоднозначности взаимоотношений великого писателя с церковью: Важно помнить, куда он поехал перед смертью. Он же поехал не к своим товарищам, ученикам, последователям, а в Оптину пустынь, да еще заехал в Шамординский монастырь, где была его сестра. Он покинул Ясную Поляну, читая “Братьев Карамазовых”. Он позвал оптинского старца и ждал его, и только ближайшее окружение не допустило этой встречи. Эти подробности, действительно важные для духовной судьбы человека, часто забываются людьми. Нужно сказать, что и сегодня многие характеры в церкви опознаются по отношению к таким людям, как Толстой. Одни готовы лишь анафематствовать и жечь еретиков, а другие начинают разбираться. И приходят к выводу, что мы не должны ни в коем случае вмешиваться в Суд Божий. Господь — последний Судия! Мы должны дать свободу Богу действовать, а Толстой дал для этого повод: к 1910 году он действительно сильно изменился. Он не то, что совсем готов был принять всю церковную жизнь — он знал недостатки церкви, а она знала недостатки его, — но он не настаивал на тех позициях, которые проявил в 1901 году. Важно и то, что проект, подготовленный Победоносцевым для Синода, был смягчен самим Синодом уже тогда, в 1901 году.
Позицию Патриаршего совета по культуре озвучил его ответственный секретарь, архимандрит Тихон (Шевкунов). В “Российской газете” (18 ноября) был напечатан его ответ на обращение к патриарху Кириллу президента Российского книжного союза С. В. Степашина. В письме (оно также публикуется в номере) г-н Степашин спрашивает патриарха о возможности публичного проявления в той или иной форме чувств сострадания со стороны Церкви к великому писателю в канун скорбной даты.
О. Тихон заявил: Несколько поколений православных читателей в нашей стране и за рубежом высоко ценят литературное творчество Л. Н. Толстого. Они благодарны ему за такие незабываемые, прекрасные произведения, как “Детство”, “Отрочество”, “Юность”, “Хаджи-Мурат”, “Война и мир”, “Анна Каренина”, “Смерть Ивана Ильича”. Однако, поскольку примирение писателя с Церковью так и не произошло (Л. Н. Толстой публично не отказался от своих трагических духовных заблуждений), отлучение, которым он сам себя отверг от Церкви, снято быть не может. Это означает, что канонически его церковное поминовение невозможно. И все же сострадательное сердце любого христианина, читающего художественные произведения великого писателя, не может быть закрыто для искренней, смиренной молитвы о его душе.
Интернет-издание “Грани. Ру” так комментирует эпистолу о. Тихона (23 ноября): Шевкунов позволяет молиться о Толстом “в сердце” — хотя о сердце люди, которые, как Шевкунов, считают Толстого соучастником русской революции, знают еще меньше, чем об истории, и вместо сердца у них чернильница и сейф с партбилетами.
В силу сложившихся обстоятельств любая публичная молитва о Толстом может вызвать ощутимое недовольство. Писателя легко осудить, заклеймив его еретические взгляды. Но Церковь стоит на праведниках, молящихся за весь мир. Толстой, при всем негативе своих религиозных воззрений, принес немало добрых плодов своим читателям. И на это по-христиански следует ответить благодарностью. По канонам Церкви, за Толстого можно публично молиться как за отлученного от причастия. По сообщению информагентства “Благовест-инфо” (22 ноября), 20 ноября в одной из московских библиотек такая молитва прозвучала. Литераторы, общественные деятели, ученые помолились об упокоении души Льва Николаевича Толстого.
3. Боголюбские сироты
Ситуация вокруг приюта при Боголюбском монастыре под Владимиром уже привлекала внимание общественности. В № 142 “Континент” рассказал о бегстве двух несовершеннолетних девочек из монастыря в 2009 году и вспыхнувшей вскоре в СМИ полемике о церковных приютах. Осенью 2010 года сюжет повторился. Из монастыря снова убежали воспитанницы, которые обратились за поддержкой в администрацию Владимирской области. И снова в обществе начались разговоры о необходимости ограничить права религиозных организаций в деле воспитания и образования детей-сирот. По сообщению “НГ-Религии” (3 ноября), Минобрнауки опубликовало письмо “О применении законодательства по опеке и попечительству в отношении несовершеннолетних”, где говорится, что религиозные организации не могут осуществлять функции опекуна (попечителя) в отношении детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.
Юрисконсульт Московской патриархии Ксения Чернега восприняла письмо как попытку ограничить социальную деятельность РПЦ МП. Церкви хотелось бы уверить общественность, что Боголюбский монастырь — только досадное пятно на светлой картине православного воспитания, — комментирует ее высказывания газета.
В интернет-издании “Православие и мир” (29 октября) политолог и телеведущий Максим Шевченко обратил внимание на отсутствие в России единой правовой базы, которая бы регламентировала деятельность приютов. Когда каждая религиозная организация устраивает свои социальные какие-то институты, социальные центры, — сказал Шевченко, — она просто не может в силу своей природы не проповедовать в этих центрах. Понятно, что мировоззрение тех людей, которые являются воспитателями или пастырями, неизменно будет прививаться, даже иногда достаточно упорно, тем, кто поступает в эти социальные учреждения.
Ряд церковных деятелей (протодиакон Андрей Кураев, Александр Дворкин, о. Александр Абрамов и др.) заявили в СМИ, что Боголюбский монастырь под Владимиром во главе с о. Петром (Кучером) — оплот фундаменталистов в РПЦ МП и церковному руководству нужно что-то с этим делать.
Расследованием ситуации в Боголюбском приюте занялись светские и церковные комиссии. Представители следственного комитета при Прокуратуре сообщили о возбуждении уголовного дела после заявления воспитанниц Свято-Боголюбского женского монастыря, рассказавших, что с ними жестоко обращались. Представитель Русской православной церкви отметил, что они, со своей стороны, также проводят новое расследование, — пишет “Газета.Ру” (27 октября). Между тем дети из приюта были переведены в епархиальную школу-пансион в Суздале. Это стало причиной уже внутрицерковного конфликта. В минувшее воскресенье у здания епархиальной школы в Суздале, куда были помещены вывезенные из приюта дети, собрался пикет из полусотни “боголюбовцев”, требовавших отдать им детей, — сообщили 11 ноября “НГ-Регионы”. — Среди пришедших на митинг были не только инокини, но и крепкие мужчины, и в школе серьезно опасались штурма со стороны взявших ее в осаду людей. “Боголюбовцам” казалось, что стоит вернуть детей обратно, и ситуация разрешится сама собой.
Светлана Солодовник провела собственное журналистское расследование, результаты которого были опубликованы в “Ежедневном журнале” (25 октября). Из монастыря опять сбежали девочки. Какие девочки, сразу возникает вопрос, ведь монастырский приют после прошлогодних событий расформировали и детей, 33 человека, отправили в суздальскую епархиальную школу-пансион? Оказывается, не совсем так. Трех девочек-одиннадцатиклассниц оставили в монастыре, рассказывает руководитель отдела религиозного образования и катехизации Владимирской епархии священник Сергий Минин. В суздальском пансионе еще не было старших классов, к тому же девочки просили разрешения сдавать выпускные экзамены в привычной для них школе рядом с монастырем, где они до этого учились экстерном. После прихода девочек в милицию архиепископ Владимирский и Суздальский Евлогий издал указ, запрещающий всякое пребывание детей в монастыре <…> Схлынет волна проверок, и дети опять вернутся в монастырь. А некоторые наверняка никуда оттуда и не уезжали, их прячут по скитам, — утверждает Светлана Солодовник.
Но почему монастырь, несмотря на ряд скандалов, так заинтересован в сохранении приюта? Светлана Солодовник так отвечает на этот вопрос: Почему монастырю выгодно, чтобы люди приезжали туда семьями? Если вся семья целиком живет и питается в монастыре, то и вопроса об оплате труда не возникает. Зачем, если Царь Небесный и так дает им кров и пищу? И многие действительно едут и находят в монастыре не только материальную поддержку, но и сплоченную семью, спаянную общими целями. Но дети очень мешают. Вот и стараются их отгородить от родителей, чтобы те поменьше думали “о мирских” глупостях. Еще хуже, если дети остались вне монастыря. Рано или поздно родителям приходится задуматься об их обеспечении. Тогда-то и встает неприятный вопрос о деньгах, который отцу Петру этим летом, похоже, урегулировать не удалось. Не потому ли он так срочно стал выцарапывать из суздальской школы детей (смешно думать, что родители сделали это по собственному почину, — по собственному почину они не делают ничего)?
В ноябре следствие отказало в возбуждении уголовного дела по факту нарушения прав бывших воспитанников Боголюбского монастыря. Борис Клин в “Известиях” (22 ноября) пишет о тактике епархиального руководства: Детей, заявивших об истязаниях в монастыре и нашедших убежище в епархиальной школе-пансионе, по приказу архиепископа Владимирского и Суздальского Евлогия из этой школы исключают и передают родителям — адептам боголюбовской секты. С самого начала скандала на детей оказывалось беспрецедентное давление. Школу-пансион пикетировали прихожане Боголюбского монастыря, причем происходило это даже в ночное время. Но никаких мер по защите детей до сих пор не принято. Возможно, сыщики ждут, когда все дети сами откажутся от своих показаний.
В то же время церковное руководство приняло реальные меры, чтобы Боголюбский монастырь больше не становился эпицентром скандала. По сообщению “Ежедневного журнала” (16 ноября), архиепископ Евлогий отправил на покой духовника Боголюбского монастыря архимандрита Петра (Кучера) и освободил от должности настоятельницу обители монахиню Георгию (Курчевскую), оставив при этом за о. Петром право жить в монастыре. Епархиальные строгости коснулись не только монастырского руководства, но и руководителя школы-приюта о. Виталия Рысева. “С целью оздоровления атмосферы” он освобожден от должности благочинного Суздальского района и больше не будет директором школы-пансиона, куда после прошлогодних событий отправили многих монастырских детей. Само учебное заведение предполагается преобразовать в обычную православную школу продленного дня, где дети уже не смогут жить.
Но даже это амбивалентное решение епархиальных властей вызвало взрыв недовольства фундаменталистов. Они провели ряд акций и пикетов в Москве и во Владимире. Участники молитвенных стояний, представители православной общественности выразили глубокое беспокойство по поводу того, что духовник и настоятельница Свято-Боголюбского монастыря стали жертвами хорошо спланированной клеветнической кампании, что привело к отстранению архимандрита Петра и монахини Георгии от должностей и закрытию детского приюта, — пишет консервативная “Русская народная линия” (29 ноября).
Фундаменталисты требуют восстановить духовника и настоятельницу в их должностях. И, судя по их решимости, священноначалию РПЦ МП придется проявить не только твердость, но и мудрость, чтобы оздоровить ситуацию вокруг обители.
4. Международная богословская конференция
С 15 по 18 ноября в Москве прошла международная конференция, организованная Синодальной библейско-богословской комиссией Русской православной церкви. Тема представительного форума — “Жизнь во Христе: христианская нравственность, аскетическое предание Церкви и вызовы современной эпохи”. Среди более семидесяти участников встречи — православные богословы и ученые, а также представители других христианских традиций и светской академической науки.
Информагентство “Благовест-инфо” (15 ноября) подробно рассказало о первом дне работы форума. Первое пленарное заседание конференции открыл Патриарх Кирилл. Приветствуя участников, он произнес речь, в которой особое внимание уделил значению богословия в современной жизни Православной Церкви. По его словам, имеет место разрыв богословия и практики церковной жизни, и необходимо приложить усилия, чтобы соединить их, причем с обеих сторон: богословы должны помочь “церковным практикам” в принятии важных решений, последним же необходимо прислушиваться к мнению богословов. “Богослову сегодня проще написать монографию, чем предложить церковной власти продуманное и обоснованное решение конкретной проблемы”, — отметил Патриарх… В свою очередь, Председатель Синодальной библейско-богословской комиссии митрополит Минский и Слуцкий, Патриарший Экзарх всея Беларуси Филарет, глава оргкомитета конференции, кратко рассказал о том, как выбиралась тема для международного православного богословского форума, которые РПЦ устраивает каждые три года. По словам митрополита Филарета, было решено обратиться именно к актуальной теме.
Наиболее полно работа конференции освящалась на портале “Богослов.Ру”. Здесь не только помещены отчеты о работе представительного форума, но и вывешены все доклады участников. Помимо пленарных заседаний, работали секции: “Аскетическое предание Церкви”, “Христианская нравственность” и “Вызовы современной эпохи”. “Богослов.Ру” дает отчет об их работе. Вот, например, что говорится о работе секции “Христианская нравственность”: Были озвучены девять докладов, так или иначе касающиеся соотношения христианской и светской этики… архимандрит Кирилл (Говорун) в своем докладе рассказал о становлении европейской светской этики, пошедшей по пути автономизации от христианского персонализма. В докладе и его обсуждении была отмечена неразвитость православного нравственного богословия как самостоятельной дисциплины, прозвучал призыв, с одной стороны, к развитию православной этики, с другой, — к синтезу этики и богословия. Абсурдность существования формальной нерелигиозной этики и морали была показана в докладах проф. А. П. Козырева и проф. М. О. Шахова. В первом докладе было подчеркнуто, что этика не может быть мыслима без вопроса о существе человека, был отмечен неутилитарный характер этики; во втором — логическая несостоятельность нерелигиозных этических построений… Д. М. Гзгзян в своем докладе обсудил возможности применения аппарата школы “материальной этики ценностей” и прежде всего концепции иерархии ценностей в христианском нравственном богословии.
Оценивая работы конференции, “Ежедневный журнал” (17 ноября) отмечает, что первый день оставил впечатление парада представителей поместных церквей. Много академизма, узнаваемых с полуслова мифологем и ментальных конструкций. В другие дни эта тенденция сохранилась. Возможно, организаторы постарались увести наиболее спорные, проблематичные вещи за скобки, в кулуары, а в открытой дискуссии только обозначить волнующие многих вопросы. Да, были важные доклады, затрагивающие тему сексуальной аскетики в браке, проблему “выгорания священника” и т. п. Но они шли по касательной. Да, в работе форума приняли участие действительно крупные ученые, мыслители, церковные деятели. Достаточно назвать имена Сергея Хоружего, Ольги Седаковой, протоиерея Иоанна Бэра (США), игумена Петра (Мещеринова). Но метафизического сквознячка не хватало. Издание считает, что конференция при всех своих минусах имела и немало плюсов. Главный из них — интеллектуальное движение воздуха. К тому же, наработки форума будут использованы в работе межсоборного присутствия. Так что какой-то практический выход все же есть.
Газета “Кифа” поместила посвященное итогам конференции интервью с секретарем Синодальной библейско-богословской комиссии, проректором Общецерковной аспирантуры и докторантуры протоиереем Владимиром Шмалием. Предыдущие конференции были более академичными, — сказал он, — а на этой, как мне кажется, был в целом существенный выход в практику. Ведь сама по себе аскетика — это практика. Что же касается этики, поставлена серьезнейшая задача построения актуального нравственного богословия <…> Есть разные точки зрения на задачу богословских конференций. Кто-то получает огромное удовольствие от чисто академического собрания узких специалистов, где все говорят на своем “птичьем” языке. Там требуется такое знание контекста и такая эрудиция, что когда заходит профан, он вообще не понимает, о чем идет речь. Кому-то это кажется устаревшим, как стиль советской науки, как что-то кондовое, и он считает, что конференции нужно осовременивать и они должны иметь скорее “ироничный” характер, там должно быть что-то нетривиальное, элемент игры, интриги, чуть ли не театральное действие. У всех свое видение. Но мне кажется, что мы, несмотря на критику и с одной, и с другой стороны, стараемся все-таки находить баланс. И спокойно выслушиваем критику с разных сторон.
5. К вопросу о преподавании
“Основ православной культуры” в школе
В новом учебном году продолжилась апробация курса “Основы религиозных культур и светской этики” (ОРКСЭ), который преподается сейчас в девятнадцати регионах. Напомним, что эксперимент по введению этого курса в школы начался 1 апреля 2010 года (с началом 4-й четверти) и продолжился в сентябре. В 2011 году к эксперименту подключатся еще несколько регионов — Ярославская область и Республика Марий Эл, но дискуссия о преподавании религии в школе по-прежнему остается острой.
Светлана Медведева, супруга президента России, возглавляющая Фонд социально-культурных инициатив, дала интервью православному журналу “Фома” (№ 9). Интервью первой леди России посвящено образованию, воспитанию, роли религии в современном обществе, воспроизводству традиций. В России, сказала она, нравственные ценности, как и повсюду в мире, глубоко связаны с религией <…> поэтому странно было бы говорить о нравственном воспитании в школе без опоры на опыт традиционных для народов нашей страны вероисповеданий.
Светлана Медведева сказала также, что все религиозные традиции мира объединяет вера в существование объективного нравственного закона, следование которому ведет к благополучию, а пренебрежение им — к жизненному краху. Поскольку, как полагает первая леди России, религиозное образование — в той или другой форме — существует в большинстве европейских стран, то в этом отношении мы не вводим что-то новое, а лишь возвращаемся к общеевропейской практике, из которой мы, по известным историческим причинам, надолго выпали. Упомянув о том, что сегодняшние дети нередко приводят родителей в храмы, как о позитивном явлении, Светлана Медведева высказала пожелание относительно курса светской этики.
Будет очень хорошо, — сказала она, — если приверженцы светского подхода к нравственному воспитанию смогут сделать интересный и продуктивный курс светской этики, поскольку сочетание духовной и светской культуры открывает ребенку более широкие возможности для личностного роста и гармоничного развития и делает весь процесс обучения более сбалансированным.
В конце сентября в Москве в Российской академии государственной службы состоялся симпозиум, посвященный итогам апробации комплексного учебного курса “Основы религиозных культур и светской этики”.
Обсудить итоги собрались представители девятнадцати регионов, в которых проводится эксперимент, — ученые, государственные служащие, занимающиеся проблемами государственно-конфессиональных отношений, представители кафедр социологии и религиоведения, представители конфессий, учителя и сотрудники региональных управлений образования, члены региональных Общественных палат.
По сообщению “Ежедневного журнала” (14 октября), большинство опрошенных учащихся (42,1%) осваивают модуль “Основы светской этики”, 30,6% опрошенных изучают “Основы православной культуры”, 20% — “Основы мировых религиозных культур”, 5,2% — “Основы исламской культуры”, 2% — “Основы буддийской культуры”, 0,1% — “Основы иудейской культуры”.
На совещании, пишет далее “Ежедневный журнал”, высказывались разного рода недовольства. Учителя недовольны выбранными для эксперимента классами — конец 4-го, начало 5-го. По их мнению, введение курса совпадает с непростым переходом от начальной школы к средней. Кроме того, они жаловались на нехватку учебников и пособий. В свою очередь, священнослужители недовольны давлением, которое, по их сведениям, оказывалось на учеников и родителей в некоторых регионах: дескать, директора школ отдают предпочтение светской этике и внушают родителям соответствующие взгляды <…> Правозащитники тоже недовольны давлением: грубостью и оскорбительными выражениями по отношению к представителям другой религии при выборе конфессионального курса <…> Мусульмане и неправославные христиане недовольны тем, что в ряде школ откровенно пропагандируется РПЦ МП <…> Родители недовольны тем, что дети перегружены, и считают, что предмет нужно сделать факультативным.
Комментируя итоги симпозиума, “Учительская газета” (23 ноября) подчеркивает положительное в целом отношение родителей учеников, участвующих в апробации. В то же время Общественный совет рекомендовал пока не расширять географию эксперимента.
По мнению участников Общественного совета, учебные пособия по новому курсу слишком скучные, учителям не хватает квалификации, и вообще курс может сформировать у детей неправильное отношение к религии и нравственности в целом.
Издание приводит мнение члена общественного совета по нравственности г. Екатеринбурга Михаила Буракова: Преподавание отдельных религиозных культур в общеобразовательной школе следует… приостановить. Обучение основам отдельных религиозных культур следует проводить лишь в воскресных школах соответствующих религий. Мы знаем, что аналогичного мнения придерживаются инициативные группы и в других регионах, где проводится эксперимент.
Марианна Шахнович в “НГ-Религии” (3 ноября) высказалась за преподавание общего курса по истории религий. Если мы хотим, чтобы в школах страны можно было развернуть преподавание и курса ОРКСЭ, и истории религий, то нужно готовить молодых учителей в педагогических университетах, читая им соответствующие курсы. К сожалению, в вузах, в том числе и в педагогических, часы на преподавание религиоведения или истории религий сокращаются или упраздняются вообще из учебных планов, — пишет Шахнович.
Противники ОРКСЭ не устают подчеркивать, что сама форма эксперимента и выбор между религиями создали в школе определенное межрелигиозное напряжение. По мнению Романа Лункина (“Ежедневный журнал”, 14 октября), итогом эксперимента может стать открытая постановка целого ряда вопросов. Среди них — возможность ввести преподавание “Основ светской этики” и “Основ мировых религий” в обязательном порядке, а предметы по религии оставить факультативными, но с господдержкой.
Обзор подготовили Александра и Борис Колымагины