Стихи
Опубликовано в журнале Континент, номер 130, 2006
* * *
Свет погасят, выйдут, дверь закроют…
Что же делать, если спать пора?
Поплывут круги над головою,
но дыханья хватит до утра.
Так рискуют разве только дети,
если свет в квартире не включен, —
темноты боятся, словно смерти,
ничего не зная ни о чем.
А теперь нехитрая наука —
оборвать листок календаря,
в будущее глядя близоруко,
дальнозорко в прошлое смотря;
в полумрак чердачный и подвальный
вчитываясь, словно ученик,
ностальгии снимок моментальный
выхватить у времени на миг;
заглядеться в глубину колодца,
по уши ведерко утопив,
где вода контрастная смеется,
словно черно-белый негатив.
* * *
Вспоминается школа — не с ненавистью, а с тоскою —
тех времен, называемых “время застоя”:
не линейки и марши, а солнечный луч на тетрадке,
его угол косой, и на лбу раскаленные прядки.
В тишине, на контрольной, которая длится и длится —
не зевай! — так легко заблудиться, забыться:
то не шины шуршат по асфальту, а волны о берег,
и пятно штукатурки таит очертанья Америк.
у, как звериным шальным ветерком потянуло в фрамугу,
джекомлондоном, мартом, подтаявшим снегом,
ближним лесом и вечно — побегом, побегом, побегом!
Долго будут фиалками цвесть на ладонях лиловые пятна…
Вне истории это, понятно?
Голос из хора
Я хочу быть вот этим, что с краю,
тем, кто режется рамкой, анфас
и не в фокусе; тем, чье лицо я не знаю
(и вроде бы знаю!),
повторенное тысячу раз;
не отличником в центре, не золотым медалистом,
кем гордится школа и педсовет, —
нет, тихим троечником, ушастым, плечистым,
из восьмого или десятого “Вэ”,
в глянце праздничном, где человек с человеком —
словно звенья в железной цепи,
санаторно-курортно-детсадовски-лагерным веком
унесенным, затерянным, словно былинка в степи,
тем, кто ждет не дождется обещанной птички,
коя выпорхнет и улетит;
я хочу быть лицом, тем, что в век обезлички
с идиотской улыбкой глядит в объектив.
Вариации на тему
1
Жизнь далека от идеала,
сползает словно одеяло
то с ягодицы, то с локтя.
И ты, тинэйджером летя
средь облаков, проснешься голым.
И где там что-то жечь глаголом,
Матрац лодыжкой колотя…
2
Желаний много, денег мало;
жизнь коротка, что одеяло:
торчит то локоть, то плечо.
Любовь пригреет горячо,
потом чужую кожу носишь
и трижды в сутки кушать просишь
(а кушать хочется еще…).
3
Жизнь коротка, что одеяло,
но продолженья сериала,
как будто хлебушка, хотя,
рожаем новое дитя.
(Желаний мало, денег мало,
но жить во что бы то ни стало,
башкой о стенку колотя…)
4
Жить от зарплаты до зарплаты.
Любовь наставит нам заплаты
от щиколотки до локтя.
Руками воздух колотя,
спим, как тинэйджеры, крылаты,
друг перед дружкой виноваты,
любви, как хлебушка, хотя.
* * *
Другое — может быть… Забудем мы едва ли,
как вместе голодали-холодали,
ведь каждый голый год, ведь каждый день и час
верней любой любви соединяют нас.
Взгляни в калейдоскоп, на дно волшебной склянки:
на площади народ, на набережной танки,
в антракте, как всегда, толкаются разини:
цветы на мостовой и цены в магазине.
Потом наоборот, смотри уже с изнанки:
на площади народ, на набережной танки.
Счастлив, кто посетил… А мы не посещали.
Мы жили здесь всегда, мы были тут вначале.
На свете счастья нет. Покоя тоже, кстати.
Но память этих лет теснее, чем объятье.
Небольшое стихотворение для дочери
Вот и жизнь пошла по второму заходу,
как когда-то на пряничной той карусели,
где единственной целью — движенье без цели,
где единственной целью — круженье, веселье.
Носороги, и тигры, и в яблоках кони:
только вскочишь — и с места, и всем вам приветик,
и — по кругу, по кругу, сминая в ладони
глянцевитый, прозрачный, хрустящий билетик!
…Я поеду с тобой в городишко заштатный,
в этот парк, где кино и танцульки в субботу,
в эту дачную местность с травой непримятой,
я тебя прокачу по второму заходу,
чтоб потом никогда не потребовать платы.
Свидание
На берегу большой реки
свидание назначим.
А над рекою — яркий свет,
и мы стоим и плачем.
На берегу большой реки
всему на свете вопреки
свидание назначим
и побежим вперегонки
в тот дом, где в окнах огоньки
под чердаком незрячим.
Взойдем по лестнице крутой,
и нам откроют двери,
взойдем по лестнице крутой,
глазам своим не веря.
Здесь фотографии глядят
печальными глазами,
и здесь хозяева глядят
нездешними глазами,
и мы встречаем их без слов
огромными слезами.
На берегу большой реки
пройдут по дому сквозняки,
взметая письма, дневники
и фотографий груду.
Погаснут в доме огоньки.
Не удивляясь чуду,
пойдем с тобой плечом к плечу
навстречу острому лучу,
ломая сна кольчугу.