Опубликовано в журнале Континент, номер 128, 2006
Роман ДОБРОХОТОВ — родился в 1983 г. в Москве. Окончил политологический факультет МГИМО, получил степень магистра по специальности “Политэкономия”. Председатель центрального совета движения “Мы”. Живет в Москве.
Вниз по вертикали.
М.: Колибри, 2005
Вот уже, казалось бы, вот-вот-вот-вот… нет, не она.
Михаил Жванецкий — про демократию в России.
С каждым годом все меньше пространства остается для независимых СМИ, все усиливается информационный голод. Адекватная и независимая аналитика уже давно исчезла с телеэкранов, а те несколько газет и радиостанций, которые еще позволяют себе что-то “невертикальное”, не могут полностью справиться с “недосказанной” федеральными каналами информацией. Поэтому и возникает потребность в таких книгах, как изданный фондом “Либеральная миссия” сборник “Вниз по вертикали” — собрание наиболее острых либеральных статей периода первого президентского срока Владимира Путина.
“Вниз по вертикали” — это попытка объемно представить те политические метаморфозы, которые произошли в стране с приходом Путина к власти. Это своего рода концентрат целебного яда, призванного излечивать рецидивы старых идеологических болезней. Статьи выстроены в хронологическом порядке, что позволяет прочувствовать изменения в их динамике и одновременно создает иллюзию целостности сборника. В реальной жизни человек, сталкиваясь с той или иной реформой, уже успевает позабыть результаты предыдущей, а потому не всегда улавливает общий вектор развития страны. Прочитав эту книгу, даже самый неискушенный в политике человек поймет, что политические изменения последних лет укладываются в определенную логику, причем логику вполне доступную для понимания.
Картина происходящего приобретает в книге объемный вид благодаря тому, что авторы включенных в нее статей — люди самых разных призваний. В книге представлены журналисты (Отто Лацис, Андрей Колесников, Наталья Геворкян, Валерий Панюшкин, Юлия Латынина, Владимир Познер), социологи (Юрий Левада, Игорь Клямкин), политологи (Дмитрий Орешкин, Лилия Шевцова, Марина Литвинович), экономисты (Евгений Ясин, Дмитрий Бутрин), политики (Григорий Явлинский, Владимир Рыжков), культурологи (Даниил Дондурей, Андрей Зорин), а также сатирик Виктор Шендерович и многие другие авторы.
Для тех, кто довольно внимательно следил за политическим процессом в течение последних лет, эта книга будет интересна не столько своим фактическим содержанием, сколько тем, как восприятие и язык авторов меняется со временем. И вот здесь-то как раз кроется самое удивительное.
Для многих россиян и читателей этой книги феномен Владимира Путина раскрывался постепенно: сначала он и его политика были совершенной загадкой (что уже само по себе давало повод надеяться на лучшее), затем в его стиле правления стали намечаться некоторые авторитарные тенденции, которые многие искренне считали лишь проявлением решительности и политической воли, а уже после этого стало приходить понимание истинной природы происходящих изменений, причем у многих понимание это еще не наступило и не наступит никогда. Удивительно, но, когда читаешь эту книгу, создается впечатление, что ее многочисленным авторам все было ясно с самого начала. Уже в статьях 2000 года основным лейтмотивом стала угроза возвращения в Советский Союз, признаки которого каждый из авторов находил в тех или иных своих наблюдениях — будь то реабилитация советского гимна или отношение Путина к журналистам. Даже интонации авторов со временем мало изменились, разве что нет в ранних статьях еще той обреченности, которая появилась ближе ко второму президентскому сроку, когда стало ясно, что все это не случайно и надолго.
Прочитав эту книгу и лишний раз осознав, как далеко за последние годы Россия сползла вниз по вертикали, читателю остается только задаться вопросом — как же так, без особенного сопротивления и даже под бурные аплодисменты страна лишилась всех тех завоеваний, за которые в 1991 году выходили бороться на улицы сотни тысяч людей? С чего бы это какому-то незаметному спецфункционеру, волею судеб оказавшемуся во главе страны, так быстро и эффективно удалось взять под контроль все ветви власти, расправиться с журналистами и заручиться поддержкой широких масс населения, уже совершенно отвыкших как будто бы доверять власти?
В самой книге ответа на этот вопрос нет, да и не может быть, ведь лаконичный публицистический жанр не поощряет рассуждений на такие широкие, почти философские темы. И все-таки, ознакомившись со статьями сборника, читатель волей-неволей начинает понимать, что стоит за всем этим медленным сползанием обратно в канаву советского строя. Дело, конечно, не столько в личности Владимира Путина и не столько в свойствах правящей элиты; есть более общие, объективные закономерности, изменить которые значительно сложнее, чем сменить Путина и партию власти.
Когда-то россияне ненавидели “совок”. Относительно недавно десятки и сотни тысяч людей в Москве заполняли площади и строили баррикады из подручного металлолома для того, чтобы “совок” не вернулся. Большинство из этих людей еще живы и здоровы. Куда же все они подевались?
Россияне сами по себе не очень изменились, зато сильно и не один раз успела измениться политическая среда. Попытка построить на останках советского режима демократию и рынок очень плохо удалась реформаторам, и демократическая эйфория быстро сменилась разочарованием: в массовом сознании, склонном к упрощениям, демократия стала ассоциироваться с экономическими кризисами, криминалом и неуверенностью в завтрашнем дне. Россияне тосковали по стабильности, а стабильность до сих пор ассоциируется в массах с жесткой рукой. И тогда россияне придумали Путина. Именно простые россияне, которые если и бывали в Кремле, то разве что на экскурсии в Оружейной палате или на новогодней елке. Ельцинской семье оставалось только угадать желания этих людей, обычных людей, и слепить из их ожиданий Голем. Взяли человека с подходящим именем, подходящей биографией, придумали ему тезисы, на всякий случай попросили эти тезисы самостоятельно не озвучивать — и пустили в открытое плавание. Угодить народу, особенно тогда, было очень просто — надо было всего лишь не умирать на глазах, как Ельцин (делавший в интервью десятисекундные паузы между словами) и не обещать, как Зюганов, возвращение коммунизма.
Голем ожил и начал исполнять желания народа, а как известно — нет для людей хуже наказания, чем дать им то, что они просят.
Хотели прищучить олигархов? Получайте ЮКОС и рекордный отток капитала из страны.
Хотели слышать о победе над чеченскими сепаратистами? Получайте вторую войну и разгон НТВ.
Устали от коррумпированных губернаторов? Получайте отмену выборов.
Возвращение авторитарного режима — это результат глубинных, тектонических процессов в российском обществе, и Владимир Путин не руководит этими процессами, а лишь иллюстрирует их. Так называемый демократический откат неизбежно возникает после периода либеральных реформ. Но насколько долго может продолжаться этот откат и не вернет ли он нас к диктатуре?
Всего год назад путинский стиль правления казался умеренно жестким. Явный дефицит демократии, казалось, можно исправить направленным давлением на власть, нужно лишь объединить усилия. Со временем стало ясно, что бороться придется за выживание демократии, как таковой, хотя бы в минимальном ее проявлении. С момента издания книги “Вниз по вертикали” ситуация успела значительно ухудшиться и, подводя промежуточный итог сегодня, можно сказать, что:
— в парламенте более не представлены демократические партии;
— зарегистрировать новую оппозиционную партию теперь невозможно (Касьянова, например, даже не пустили на съезд ДПР). При этом в нелиберальных, но оппозиционных партиях (“Партия пенсионеров”, “Родина”), как только они набрали популярность, сменено руководство;
— практически во всех регионах России парламенты подконтрольны “Единой России”;
— президент теперь представляет кандидатуру губернатора и вправе снять его с должности;
— все федеральные телеканалы находятся под контролем государственной цензуры, независимое вещание сохраняет только Ren-TV, но теперь положение и этого канала хрупкое;
— количество независимых федеральных и региональных СМИ в России значительно сократилось;
— положение НКО сильно ухудшилось. Принят закон, ужесточающий контроль над НКО, многие НКО оказались под прессингом властей. Счета самой крупной независимой НКО “Открытая Россия” арестованы;
— значительно увеличилось число провластных политических движений, проводящих уличные акции. Многие из них открыто применяют насилие;
— доля военного бюджета страны постоянно растет (превышая расходы на науку, здравоохранение и образование, вместе взятые), множество отсрочек отменяется, происходит постепенная милитаризация страны;
— в ходе дела ЮКОСа обнаружилось, что судебная власть в России полностью подчинена исполнительной. В ходе этого же дела выяснилось, что страна окончательно потеряла доверие российского бизнеса — бегство капитала превысило 10 млрд долларов в год;
— государство освоило практику национализации компаний. Газпром, Рособоронэкспорт и другие государственные компании подавляют свободную конкуренцию на рынке;
— отношения с демократическими странами окончательно испортились. Через государственные телеканалы усиливается антизападная пропаганда, а Владимир Путин, критикуя США и Совет Европы, выражает поддержку всем мировым изгоям: Северной Корее, Туркмении, Узбекистану, Беларуси, Ирану и партии ХАМАС.
Все эти факты полностью вписываются в концепцию книги “Вниз по вертикали”, а ведь большинство из них обнаружились уже после окончания первого президентского срока. Видимо, к 2008 году можно будет издать второй том этой книги, и будет он существенно толще. Или тоньше — ведь писать об этом, вероятно, будет уже некому и негде.
Некому писать — это не только в смысле увеличения дефицита либеральных СМИ. Некому писать и в том смысле, что не к кому. До тех пор, пока высокие цены на нефть еще работают на российскую экономику (т.е. еще минимум год-два — не потому, что цены упадут, а потому что дивидендов с них уже будет меньше, чем вреда), россияне в массе своей будут готовы позволять гипнотизировать себя сладкими песнями о росте экономики, возрождении имперского статуса и добром царе-батюшке, который то с доярками встретится, то Европе пригрозит, то злым боярам строго что-нибудь правильное прикажет. Пенсионерки, московские яппи, владельцы заводов и государственные чиновники — все дружно вступают в “Единую Россию”, потому что очень уж боятся новой эпохи перемен: плохие у них ассоциации сложились с подобного рода эпохами.
Как это ни ужасно, но даже и в случае нового финансового кризиса совсем не обязательно усилятся позиции демократов. Да, диктатура опирается сегодня на доходы от нефти, но это не значит, что экономический кризис избавит нас от диктатуры. В середине 1990-х годов в КНДР более миллиона человек погибли от голода, но никаких подвижек в сторону демократии так и не произошло.
Так что же тогда делать? Статьи сборника “Вниз по вертикали” хорошо иллюстрируют тенденции политического развития и современное состояние России, но практически ничего не предлагают в качестве выхода из тупика. Подтекст всех статей — “от этой власти нам ждать нечего”. Подразумевается, что надо ждать, пока путинская элита не уступит место новой. Но власть репродуцирует себя, и пока общество не потребует от элиты отчитываться за свои действия, изменений не произойдет. А вот как заставить элиту отвечать за свои решения — остается нераскрытой темой.
Между тем тут никакого секрета нет. Российское общество, либералов не слышащее (и не особенно по этому поводу переживающее), постепенно самостоятельно учится демократическим технологиям, которые цивилизованным странам известны уже как минимум триста лет. Волнения после монетизации льгот так напугали российскую власть, что она разработала целую стратегию на будущее: теперь власти научились перехватывать инициативу. Как только в каком-то регионе начинается серьезный протест, они идут на символические уступки, при этом преподнося их как собственную инициативу. Так было сделано, например, в случае с делом Щербинского, обвиненного в гибели губернатора Евдокимова, когда “Единая Россия” была подключена к протестам против несправедливого приговора перед самой его отменой. Аналогичную тактику использует и лично Путин, что проявилось во время одной из самых показательных гражданских акций протеста — акции в защиту Байкала. Сначала все телеканалы пытались убедить россиян, что от трубы у Байкала не будет никакого вреда, а все, кто считают иначе, — наймиты мировой закулисы. Иркутск ответил на это 10-тысячными демонстрациями, мэр вынужден был встать на сторону митингующих, и в конце концов лично Путин маркером на карте показал, куда трубу надо передвинуть, и “в белом венчике из” роз стал главным защитником природы в глазах аудитории Первого канала. Но уступка от этого не перестала быть уступкой.
Автомобилисты, защищая Щербинского, защищали себя. Иркутчане, защищавшие Байкал, защищали себя. Демократия, как таковая, — это возможность защищать себя. И постепенно люди начинают осваивать это политическое самбо. Для этого они не нуждаются в объединенном лидере или даже какой-то специальной идеологии. Достаточно лишь желания. Совсем недавно в центре Москвы агрессивные жильцы поколотили и выгнали одну девушку, которая пыталась съесть хот-дог в якобы частном дворике (частным его решили объявить жители). Через несколько дней в этот дворик пришло более сотни человек с хот-догами и кока-колой. Агрессивные жильцы попытались было что-то сделать, но были высмеяны и вынуждены были под улюлюканье скрыться с глаз долой. Вряд ли они теперь решатся кого-то выгонять и тем более колотить. Они обнаружили, что люди умеют защищать себя.
Практика последних лет наглядно демонстрирует, что, когда россияне чего-то действительно хотят, они этого добиваются. Значит, дело все-таки совсем не в диктатуре, не в ФСБ и не в Глебе Павловском. Игла, в которой хранится жизнь российской диктатуры, спрятана не в стенах Кремля, а внутри каждого из наших сограждан. И давно бы этой иглы уже не было, но в наследство от Советского Союза вместе с долгами нам передалось неверие в возможность что-то изменить своими силами. Не хочет русский человек слезать с печи и идти чего-то там где-то менять, особенно если на печи пока еще тепло, а за окном дождь и полная неопределенность. Сложно сказать, может ли повлиять на такого человека книга “Вниз по вертикали”, но будет, наверное, лучше, если россиян подвигнут действовать правильно подобранные слова, а не новый системный кризис.