(декабрь 2005 — февраль 2006)
Опубликовано в журнале Континент, номер 127, 2006
(Краткий обзор)
Кончина Печерского старца
Ранним утром 5 февраля, на праздник Собора Новомучеников Российских, скончался прославленный духовник Псково-Печерского монастыря архимандрит Иоанн (Крестьянкин).
“Не счесть духовных детей отца Иоанна. Среди них немало видных деятелей нашего общества и Русской православной церкви. К нему в монастырь приезжали за советом и наставлением со всех концов страны и из-за рубежа. Писали письма, а он отвечал так, что недавно изданная переписка старца стала выдающимся богословским произведением”, — пишет Валерий Коновалов в газете “Труд” (07. 02. 2006).
С ним солидарна Ольга Кирьянова (“Интерфакс-Религия”, 06. 02. 2006), которая напоминает, что именно духовный авторитет архимандрита позволил значительно снизить накал страстей и идеологических спекуляций, раздутых вокруг присвоения гражданам России ИНН (индивидуального номера налогоплательщика). “Твердая и взвешенная позиция отца Иоанна, не раз выступавшего с заявлениями о том, что не присвоенный государством номер, а грех отлучает человека от Творца, позволила избежать раскола в среде верующих, сохранить церковное единство”, — утверждает автор.
Представитель РПАЦ игумен Григорий (Лурье) на сайте “Портал-Кредо” (07. 02. 2006) отмечает, что о. Иоанн “сочетал в себе качества психологической и социальной вменяемости с широкой обращенностью к нуждам мирян и приходской жизни”. В то же время, с определенной долей осуждения замечает автор, о. Иоанн был убежденным “сергианином”, одним из тех, кто еще в 1930-е годы сознательно выбрал позицию митрополита Сергия (Страгородского).
Епископ Венский и Австрийский Иларион на сайте Представительства РПЦ при Европейских международных организациях (07. 02. 2006) поместил воспоминания о покойном. “Помню беседы с батюшкой в его келье. У него была характерная манера сажать собеседника рядом с собой и во время разговора класть руку на его плечо, а иногда даже упираться лбом в лоб собеседника. От отца Иоанна всегда исходила необыкновенная теплота и энергия… Советы отца Иоанна были простыми и здравыми. Не помню случая, чтобы он навязывал какое-либо решение. Он всегда подчеркивал, что каждому человеку Богом дарована свобода, и никакой духовник, никакой старец не может ее нарушить. Все ответственные решения человек должен принимать сам и за благословением приходить только тогда, когда решение внутри уже созрело, когда нет колебаний, сомнений. В своих письмах отец Иоанн говорит: “Никто за нас не может решать наших жизненно важных вопросов, и даже в прежние времена старцы не командовали наследием Божиим. Обдумывать, на что брать благословение, должен сам человек… Приказов в духовной жизни быть не может”.
Епископ Иларион пишет о том, что отец Иоанн прошел сталинские лагеря: “Он прожил жизнь исповедника и подвижника, и не случайно, что именно в день памяти Новомучеников и Исповедников Российских Господь призвал к Себе Своего верного служителя”.
“Он избегал не только ложной значительности, важности, но и всякой стилизации, в т.ч. духовной, — вспоминает в газеты “Кифа” (2006, № 3) Александр Копировский. — Не забудется его, невероятная при современной “старцемании”, фраза: “Прозорливых людей нет, есть духовно опытные”… Он был одним из живых “столпов” Русской православной церкви, и в то время, и позже. Потому что даже простое упоминание о нем в разговоре умиряло, просветляло атмосферу, вызывало радостную улыбку. К нему, действительно “доктору” для души и духа, а то и тела, ездили сотни людей. И, при острой необходимости, несмотря на все преграды, почему-то всегда до него добирались, говорили с ним, хотя он бегал, в самом прямом смысле, очень быстро. Его скромность была естественна как воздух. Молодому иподьякону, который собственноручно сшил для него митру, о. Иоанн смущенно сказал: “Слишком роскошная для меня…”. Когда эта же митра была предложена его “коллегам” — другим печерским архимандритам, реакция оказалась противоположной: “Простовата”.
Не забудется и то, как он, уже тяжко больной, находящийся в глубокой старости человек, не побоялся преградить дорогу истерии с ИНН, — вопреки тем, кто хотел его использовать для обратного. Причем сделал это, как написал по другому поводу один писатель, “мягко, но твердо”, а главное, — точно и исчерпывающе.
Да, еще одно “солнышко” закатилось. Слава Богу за его жизнь, за его служение, за след настоящего, живого христианства во многих умах и сердцах”.
XIV Международные Рождественские образовательные чтения
В конце января в Москве прошли XIV Международные Рождественские образовательные чтения. “Школа и церковь — традиции и реформы образования” — об этом в течение шести дней говорили участники съезда, на который, по сообщению организаторов, собралось около 10 тысяч учителей и воспитателей, священнослужителей и богословов, ученых и работников культуры России и других стран.
Чтения традиционно открылись с доклада патриарха Алексия II. “Патриарх сказал, что считает, что в России назрела необходимость признания дипломов богословских вузов на государственном уровне. Христианские нравственные ценности, по мнению Святейшего, “являются столь же неотъемлемым достоянием России, как и памятники материальной культуры”, — сообщает “Российская газета” (31. 01. 2006).
“Религию в той или иной форме (включая этику) преподают детям в подавляющем большинстве ныне существующих на земле стран, считающихся цивилизованными и нецивилизованными. По будням, пятницам, субботам или воскресеньям дети земли имеют возможность в зависимости от местного уклада узнать, в чем суть веры. Нигде это право ребенка и его семьи не оспаривается, включая Францию, верную своим революционным традициям. Более того, в мире преподавание религии поддерживается государством всеми силами. Россия — единственное пока исключение, — пишет Надежда Кеворкова в газете “Газета” (31. 01. 2006), рассказывая о работе первого дня форума. — Никого из поборников чистоты светскости школьного образования не интересует, что протестанты, мусульмане, буддисты худо-бедно, тихо и по-семейному эти вопросы уже решили”. Журналистка выражает надежду, что общество, наконец, определится с преподаванием религии в школе.
Спор о формате преподавания религии в школе развернулся с первого же дня работы съезда. Многие СМИ обратили внимание на инцидент, случившийся во время выступления министра образования и науки Андрея Фурсенко. “Участники чтений благосклонно выслушали информацию Андрея Фурсенко о том, что его министерство предлагает закрепить законом право “учреждений профессионального религиозного образования реализовывать образовательные программы на основе государственных стандартов”. Но когда министр сообщил о завершении подготовки пособия по истории мировых религий для старшеклассников, из зала богоугодного собрания послышался свист и выкрики: “Не нужна история мировых религий!”, “Вы в России живете или где?”. Тишина воцарилась только после того, как об этом попросил Патриарх”, — сообщают “Новые Известия” (31. 01. 2006).
“Дискуссия о школе и религии снова обострилась”, — констатируют “Ведомости” (06. 02. 2006). По мнению издания, “преподавание религии и ее истории в школе должно быть просвещением, а не проповедью. Среднее образование в России обязательно для всех, хождение в церковь или мечеть — предмет сугубо индивидуального выбора. Перепутать школу и храм было бы вредно и для школы, и для храма”.
Александр Архангельский в газете “Известия” (06. 02. 2006) высказал мысль, что вопрос о введении в российской школе предмета “История мировых религий” — бюрократическое лукавство: “Не желая внедрять в основную программу “Основы православной культуры” и боясь при этом окончательно поссориться с церковью, министерство пускает оппонентов по ложному следу”. В то же время он считает лукавством и разговоры верующих о введении в образовательную сетку ОПК: “Давайте назовем вещи своими именами: если что имеет смысл обсуждать, то это вопрос о вероучительных дисциплинах в светских заведениях, о возможности их внедрения, о неизбежных конфликтах и способах их преодоления”.
Пока тем не менее официальные представители Русской православной церкви настаивают на культурологической дисциплине, и речи о введении обязательного курса “Закона Божия” нет. ОПК сегодня преподается в 40 регионах. Архимандрит Иоанн (Экономцев), один из интеллектуалов в руководстве РПЦ, предложил провести общероссийский референдум по вопросу введения в школах обязательного преподавания ОПК. “Предложение это может показаться “сенсационным”, но оно вполне в духе Рождественских чтений: ярко, глобально и непрактично”, — прокомментировал инициативу архимандрита обозреватель “Московских новостей” Александр Солдатов (03. 02. 2006).
Экранизация романа М. Булгакова “Мастер и Маргарита”
В декабре по телевидению был показан 10-серийный телефильм “Мастер и Маргарита” Владимира Бортко, который стал одним из немногих, кто осмелился экранизовать знаменитый булгаковский роман.
По сообщению газеты “Комсомольская правда” (23. 12. 2005), первые московские рейтинги “Мастера и Маргариты” были уникальными. “58,5% зрителей, смотревших в это время телевизор, следили за событиями в сериале. А вот за пределами столицы, в целом по России, две первые серии прошли с меньшим успехом: доля смотревших равнялась 47,1% (хотя цифра все равно впечатляющая)”.
В интервью еженедельнику “Аргументы и факты” (22. 12. 2005) режиссер признался: “Я понимаю, что реакция со стороны Православной церкви обязательно будет. Поэтому сразу хочу объяснить свою позицию. От хорошей экранизации ничего, кроме пользы, быть не может. Потому что вопросы, которые затронул Булгаков, — в том числе и существование Иисуса — подтолкнут людей к чтению и других книг, к примеру Евангелия. В СССР целое поколение моих ровесников прочитало эту книгу, и булгаковский роман не отвратил нас от церкви”.
С ним согласен Леонид Радзиховский, который в “Ежедневном журнале” (23. 12. 2005) пишет: “Я помню, что в 1960–70-е мы, советские школьники-студенты, открывали для себя вечные темы — Иисус, Евангелие, бессмертие души — через “Мастера”. Это одна из причин, почему он стал действительно культовым”.
Автор “Московского комсомольца” (30. 12. 2005) остановился на трудностях экранизации романа: “Во всем виноват Булгаков. Он написал то, что практически не поддается кинорежиссуре. Даже такой блестящей, как у великолепного Бортко. Сколько угодно можно спорить о многозначности Воланда–Басилашвили и о его старости, о блистательности Абдулова–Коровьева, об “ужасном” коте Бегемоте, о Филиппенко, Адабашьяне, Галкине… О том, как жаль, что уже нет Смоктуновского, а он бы сыграл! О том, что в Мастере Булгаков изобразил себя, а в Воланде — Сталина… Все так. И не так. Все будут правы, и при этом бесконечно ошибаться. Потому что у каждого из нас свой “Мастер”… И во всем виноват Булгаков. Это точно”.
И в заключение нашего небольшого сюжета — цитата из январского номера ежемесячника “Открытая встреча” (приложение к газете “Кифа”, 2006, № 1). На вопрос корреспондента: “Многие молодые люди воспринимают фильм так: “Прикольно! Надо будет все-таки почитать”. Значит, фильм выполнил какую-то важную культурную и духовную задачу?”, — священник Георгий Кочетков ответил: “Сейчас, на мой взгляд, идет мода на фильмы, полные мистифицированных образов сражения Добра и Зла. Народу это нравится, и экранизация “Мастера и Маргариты”, конечно “попала в струю”, и, может быть, под эту струю и делалась. Поэтому фильм был обречен на успех, и какова бы ни была критика — конечно, многие ожидали большего, — но все равно все его смотрели, он стал событием. Я считаю знаковым явлением то, что опять вернулись к основам, т.к. вопрос о добре и зле — это первый вопрос, который ставит проснувшаяся совесть, встревоженное сердце человека. Поэтому меня очень вдохновляет, что современная молодежь горячо реагирует на эти вещи”.
Обзор подготовили Александра и Борис Колымагины