Опубликовано в журнале Континент, номер 119, 2004
Со 119-го номера, не меняя принципиального содержания этого раздела, мы вновь несколько меняем его название: не «Россия и мир на рубеже веков», а просто «Россия и мир». Рубеж веков, в общем, пройден, мы уже три года как в веке двадцать первом — значит и рубрике пришла пора выйти из пределов своей недавней хронологической приуроченности.
В этом номере ее открывают два материала, о которых тоже стоит сказать особо, поскольку они не вполне для нее обычны
Первый материал — работа, выполненная по гранту РГНР Заведующим отде-лом диалектологии и лингвогеографии Института русского языка им. В. В. Виноградова РАН проф. Леонидом Леонидовичем Касаткиным. Вот уже полвека он ездит по русским деревням, слушает и записывает на магнитофон рассказы деревенских жителей о своей жизни. Это специальные диалектологические записи, и они, естественно, сохраняют в расшифровке все те лексические, грамматические и фонетические особенности речи рассказчиков, которые столь важны исследователю-диалектологу.
Но, конечно, отнюдь не менее ценны эти записи и как живые человеческие свидетельства. В них — личные истории многих людей из самых разных уголков нашей страны, в них — судьба русской деревни; огромный кусок истории нашей страны — трудной и радостной, страшной и трагической, очень плохо еще изученной, мало известной. Записывал Л. Л. Касаткин и рассказы русских крестьян, живущих в других странах, и это тоже островки русской истории. В Институте русского языка, где он работает, собрана огромная фонотека таких свидетельств, которые ждут еще и своих исследователей, и своих издателей, и своих читателей — всех, кто хочет лучше понять, почувствовать, узнать свою страну, свой народ.
Вот почему одну из таких сугубо специальных как будто бы диалектологических расшифровок мы решили предложить вниманию наших читателей именно на страницах рубрики, посвященной жизни России. Это — рассказ казачки Александры Никифоровны Миньковой, живущей в станице Тишанской Нехаевского района и родившейся в тех же местах в казачьем хуторе в 1915 году, о своей жизни — рассказ, записанный Л. Л. Касаткиным и профессором Кристианом Саппоком из Германии во время их совместной экспедиции в 1999 г. в Волгоградскую область к донским казакам.
Конечно, это всего лишь одна жизнь — но какая! Пусть читатель сам судит, сколько вобрала он всего — и типичного, и нетипичного, и страшного, и смешного, и нелепого, и темного, и светлого. Ведь это не просто еще одна иллюстрация к тем периодам нашей недавней истории, о которых мы и без того знаем немало, — о раскулачивании, о коллективизации или о тяготах войны и послевоенной жизни. Гораздо важнее, что это возможность пристальнее вглядеться прежде всего в то нравственное состояние, в тот уклад жизни души и сердца, который свойственен отнюдь не такой уж малой части населения нашей страны. И отнюдь не одним старикам и старухам. И этот уклад — надо знать.
И последнее: «Континент» — не специальный журнал по фолькористике или диалектологии и потому не обязан соблюдать правила, непременные для таких журналов. Тем не менее мы решили опубликовать этот текст именно в той форме — лексической, стилистической и даже фонетической, — в какой он был записан. Надеемся, что некоторая неизбежная при этом затрудненность чтения будет с лихвой вознаграждена зато особой эмоциональной точностью и яркостью впечатления.
Второй текст, помещаемый в этой рубрике вслед за рассказом А. Н. Миньковой, — статья известного американского публициста Леона Арона, обращенная к небывало популярным в нашей стране детективным романам Б. Акунина и к их главному герою — Эрасту Фандорину. И это тоже для рубрики «Россия» несколько необычно — казалось бы, куда органичнее статье было расположиться в разделе «Литература и время».
Но собственно-литературная сторона делакак раз очень мало интересует Леона Арона — статья посвящена проблеме русской интеллигенции в целом, литературный материал — только повод для этого, и если даже рассматривать этот текст по ведомству литературной критики, то он может быть отнесен только к традиции той русской «реальной критики», которая всегда и была, в сущности, именно публицистикой на литературном материале. Значит и настоящее место ей именно здесь, в разделе публицистическом.
Что же до романов Б. Акунина как литературы, то и эту тему, как обнаружит читатель, мы постарались не обойти своим вниманием. Но уже там, где это уместнее — в разделе «Литература и время», в рубрике «У книжной полки».
Надеемся, что такая расфокусировка содержательного внимания к двум разным материалам, лишь формально связанным одним литературным поводом, поможет читателю отчетливее уловить и то, с каких позиций судит Слава Сергеев собственно-художественную природу романного творчества Б. Акунина, и то, как трактуется в статье Леона Арона одна из самых животрепещущих, постоянных и острых проблем русской жизни именно по существу — то есть даже и независимо от привязки к Б. Акунину. Ради этого статья прежде всего ведь и публикуется — в нынешней исторической ситуации, когда перспективы полной интеграции России в западный либерализм уже отнюдь не кажутся слишком нереальными, нам, русским, особенно полезно послушать, что думают по поводу такого важнейшего и специфичнейшего феномена русской истории, как русская интеллигенция, западные интеллектуалы-либералы совсем иного историко-культурного извода и традиций. И какими видятся им, ожидающим нас в свои объятия, ее будущие судьбы. Пусть этот взгляд царапает порой и очевидной пристрастной узостью, и даже, может быть, некоторым чужесторонним высокомерием, но в нем есть свои резоны, а только в настоящих спорах, в столкновении действительных резонов проясняется истина, к которой все мы жаждем прикоснуться.
Нам хотелось бы надеяться, что статья Леона Арона привлечет к себе внимание прежде всего именно с этой точки зрения.