(декабрь 2003 г. — февраль 2004 г.)
Опубликовано в журнале Континент, номер 119, 2004
1. “Основы православной культуры” в школе
В конце января в Москве прошли XII Международные Рождественские образовательные чтения — крупнейший форум православной общественности, организованный Отделом религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви. На чтения приехали представители почти всех епархий РПЦ. Активное участие в них приняли государственные, политические и общественные деятели. Достаточно назвать имена министра образования В.М. Филиппова, министра юстиции Ю.Я. Чайки, ректора МГУ В.А. Садовничего.
Одним из важных аспектов этого мероприятия стало обсуждение “школьного вопроса”. “Независимая газета” (Д. Щипков “Покушение на 29-ю статью Конституции”, 27.01.2004) сообщила, что на открытии чтений в Кремлевском дворце патриарх Алексий II “предложил возродить традицию изучения житий православных святых и “включить их в содержание учебных предметов гуманитарного цикла” в общеобразовательных школах. Присутствовавший на форуме министр образования Владимир Филиппов, вероятно, не был готов к такому предложению. Тем не менее он дал понять, что не исключает подобной возможности, оговорившись, впрочем, что речь идет о внеклассных, факультативных занятиях. В то же время министр заявил о своей поддержке идеи ввести изучение предмета “Основы православной культуры” в школах”.
Газета “Газета” (“Школа надевает православную форму”, 27.01.2004) напоминает: “До 2002 г. к идее введения ОПК в школе Владимир Филиппов относился отрицательно. А в августе того года Владимир Путин в Казани высказался за факультативное преподавание ОПК в школе. Уже в октябре за подписью министра по регионам было разослано информационное письмо с программой курса (правда, тогда шла речь о факультативном изучении курса и финансировании преподавания из внебюджетных источников). По данным Газеты, к этому времени уже в 20 регионах РФ “Основы православной культуры” в школах преподавались по соглашению с местной администрацией, в том числе в Московской области. Московский департамент образования воспротивился новшествам. Руководитель департамента Любовь Кезина заявила, что “нельзя вводить православие в школах и будоражить людей, исповедующих другую религию”. В августе 2003 года Минобразование опубликовало приказ “О предоставлении государственными и муниципальными образовательными учреждениями религиозным организациям возможности обучать детей религии вне рамок образовательной программы” с правом “изучать не только православие, но и любую другую религию”. Но последнее заявление министра это решение дезавуирует”.
“Вечерняя Москва” (“Не мир, но меч принесет в страну преподавание основ православия в российских школах”, 29.01.2004) высказалась решительно против ОПК: “Нужно ли изучать религиоведение в светской школе? Конечно, нужно, спору нет. История религий — это история мировой культуры. Но именно религий, а не исключительно православия. Нелепо “назидать юношество” представлениями о мировой культуре и морали, основываясь только на житиях православных святых. И без того наша православная церковь стоит особняком — и довольно агрессивным — к остальному христианскому миру (даже христианскому!). Теперь она желает стать наставником и учителем всей молодой России — без каких-либо национальных и религиозных различий”.
“Новая газета” (“Вопрос “кто виноват?” чужд православному”, №6, 2004), комментируя итоги проведенной в рамках Рождественских чтений конференции “Изучение православной культуры в светской школе”, не без ехидства замечает: “Судя по выступлениям менее именитых докладчиков, православная культура вполне сможет заменить утраченную в смуте реформ идеологию. Жаль только, что новый “кодекс строителя коммунизма” вряд ли пройдет “обсуждение в трудовых коллективах” братских, но совершенно неправославных российских автономий”.
Газета “Известия” (О. Тимофеева, “Прививка от атеизма”, 28.01.2004) привела немало “говорящих” подробностей с этой конференции: “Разбавляя партийные штампы псевдорелигиозным пафосом, начала свое выступление начальник управления образования Дмитровского района Московской области, и, как из щедринского Органчика, посыпались на головы собравшихся “дискретность… духовность… формирование комплекса нормативно-правового… информационно-методическое обеспечение школ… Бог помогает!”
Уходя на обеденный перерыв, собрание постановило: если ввести православную культуру в программу, то те директора школ, которые будут против этого предмета, ответят перед законом. В проекте итогового документа конференции предлагается “пересмотреть и доработать содержание государственных образовательных стандартов, программ дошкольного, общего и профессионального образования с целью включения в них знаний о ценностях и традициях отечественной духовной культуры, в том числе истории и культуры православия”. Предлагается включить разделы о православном христианстве в программы по литературе, русскому языку, истории, обществознанию, изобразительному искусству, музыке”.
Газета “Россiя” предоставила свои страницы диакону Андрею Кураеву (“Только — без комиссарства”, 29.01.2004), который утверждает: “Основы православной культуры — это предмет культурологический, а не религиозный. Его преподавание регулируется не Законом о свободе совести, а внутренними инструкциями министерства и даже решением самой школы… И как можно объяснить логику греческого мифа, не превращая урок в проповедь олимпийской веры, так же можно и объяснить логику православной вселенной, не рассыпая при этом императивы и не демонстрируя обязательно-навязчивой доказательности”. В заключение статьи автор пишет: “Я боюсь духа комиссарства. Общественное сознание сейчас совершенно не готово к такого рода проектам. К согласованной нами цели надо будет идти, а не прыгать”.
Промежуточные итоги дискуссии подвели “НГ-Религии” (“Министерская невнятица”, 18.02.2004): “Дело об ОПК оказалось запутанным настолько, что разобраться в нем уже не может даже сам министр образования Владимир Филиппов. Недавно на пресс-конференции в Смоленске он заявил, что православный компонент в школьную образовательную программу будет вводиться по желанию субъектов РФ, которые сами должны разрабатывать соответствующие учебники. Однако спустя несколько дней в эфире радиостанции “Эхо Москвы” Филиппов отметил, что Минобразования никогда не ставило вопрос о том, чтобы вводить в обязательном порядке в школу атеизм или религию. По его словам, “это может быть решением только совета школы, — регион не имеет права приказать вводить для всех школ страны основы православной культуры… Школа дает право каждому ребенку посещать или не посещать по его выбору этот факультатив””. “Подобная невнятица в высказываниях министра еще раз показывает, что его позиция по этому вопросу остается неопределенной. С одной стороны, он не хочет “обидеть” Русскую Православную Церковь, с другой — вынужден учитывать конституционный принцип светскости российского государства”, — утверждает издание.
В статье приводится высказывание Путина: ““У нас есть Конституция и федеральные законы, согласно которым государство отделено от религии, религия — от государства. Ничего в этом плане мы менять не собираемся”, — заявил президент. В то же время он дал понять, что тема преподавания знаний о религии в школах не снимается. По его мнению, “нужно подумать, в каком формате и объеме преподавать в школах вопросы истории религии, как это делать в светском государстве””.
2. VIII Всемирный русский народный собор
3-4 февраля в Московской духовной академии и Даниловом монастыре прошел VIII Всемирный русский народный собор. Тема форума — “Россия и православный мир”. В отличие от прошлых лет Собор прошел без представителей традиционных конфессий и речей лидеров думских фракций. Зато на него были приглашены представители всех 15 поместных Православных Церквей, министр иностранных дел Игорь Иванов, полпред президента в Центральном федеральном округе Георгий Полтавченко, а также лидеры общественных и политических организаций, деятели науки и культуры. Всего в работе форума приняли участие более 600 человек.
Надежда Кеворкова в газете “Газета” (“Привычка воровать у государства должна быть осуждена”, 04.02.2004) рассказала о первом дне собрания: “В своей речи Патриарх задался вопросом, как долго еще православные будут оставаться разобщенными… Главную тему Собора — объединение православных — развивал в своем докладе и министр иностранных дел Игорь Иванов… Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, в свою очередь, впервые назвал число людей, исповедующих православие по всему миру. Оказалось, что таковых 300 миллионов. В связи с этим митрополит предложил министру иностранных дел, МИДу и России не довольствоваться объединением православных церквей, а заняться объединением стран, в которых живут православные народы”.
Кульминацией Собора стала раздача текста “Свода нравственных принципов и правил в хозяйствовании”. Основными разработчиками документа стали Сергей Глазьев, экономист Владимир Мау и зампред Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата протоиерей Всеволод Чаплин. В преамбуле документа говорится, что он адресован “для добровольного принятия” руководителям предприятий, коммерческих структур, предпринимателям и их сообществам, работникам профсоюзов и т.д. Сформулированные в нем принципы и правила основываются на “десяти заповедях, данных Богом, а также на опыте их усвоения христианством и другими традиционными религиями России”. Комментируя документ, “Время новостей” (05.02.2004) отмечает: “Авторам православной экономической этики удалось составить некий аналог “Протестантской этики” Макса Вебера, в которой рассказывается, как следование религиозным идеалам повлияло на зарождение капитализма в Западной Европе. С той только разницей, что Вебер описывал процесс накопления капиталов, а создателей русской этики больше волновал вопрос, как следует использовать уже накопленное богатство. Бедному человеку рекомендовано “достойно вести себя, стремиться к эффективному труду, повышать профессиональный уровень, чтобы выйти из бедственного состояния”. Зато взаимоотношения богатых описаны подробно и со знанием дела”.
“Независимая газета” (“Церковь развела бизнес и политику”, 04.02.2004) обратила внимание читателей на седьмой пункт документа: “Политическая власть и власть экономическая должны быть разделены. Участие бизнеса в политике, его воздействие на общественное мнение может быть только прозрачным и открытым”. Этот пункт выделил и Сергей Бычков, религиозный обозреватель “Московского комсомольца” (“Новые бизнес-заповеди”, 10.02.2004). Автор полагает, что “он явно адресован Ходорковскому со други”.
“Российская газета” (“Лавра и рыночные лавры”, 06.02.2004) считает, что “идеи, озвученные в Троице-Сергиевой лавре, выдержаны строго в духе лояльности экономическому и политическому курсу власти, в духе рыночной экономики и отсутствия экстремизма”. По мнению издания, “если РПЦ проявит гибкость и инициативу, при крупных храмах вполне можно ожидать появления бизнес-клубов, объединяющих нормальных ребят, уставших от свинцовых мерзостей бизнес-бытия”.
“Новые Известия” (Михаил Камышин, “С паперти на госпенсию”, 04.02.2004) поместили событие в общественно-политический контекст. Автор обращает внимание читателей на то, что хотя президент Путин в Сергиев Посад не приехал, однако накануне открытия Собора сделал его председателю дорогой подарок: “Священнослужители и монахи будут отныне получать пенсию в полном объеме, как и все прочие граждане государства, которое, не забудем, отделено от Церкви. “Соглашение о сотрудничестве” скрепили подписями Патриарх и председатель правления Пенсионного фонда России Михаил Зурабов. Только наивный наблюдатель может подумать, что речь идет о случайном совпадении”. В статье предпринята попытка подвести предварительные итоги десятилетней работы ВРНС: “За десять лет существования Всемирный Русский Народный Собор, увы, не оправдал своего громкого имени и не осуществил высокой миссии реального объединения всех сил, озабоченных судьбами России, как выражался Чапаев из кино, “в мировом масштабе”. В силу того, что у каждой из этих сил своя забота (и своя Россия), ВРНС остался организацией по преимуществу декоративной, чьи инициативы и решения слишком часто походили на выпуск пара”.
3. Православно-католический диалог
Тема православно-католического диалога по-прежнему привлекает внимание российских средств массовой информации. Однако прорыва в непростых отношениях двух Церквей пока не наступило.
Под занавес прошлого, 2003, года патриарх Алексий II заявил “Интерфаксу” (30.12.2003, http://www.interfax.ru/r/B/0/2.html?id_issue=8175917), что категорически отказывается “от встречи с папой Римским до тех пор, пока Ватикан не сделает реальных шагов для улучшения отношений с Русской православной церковью”.
Католический священник Игорь Ковалевский в “НГ-Религиях” (“Страсти между Москвой и Ватиканом утихают”, 04.02.2004) высказал мнение, что отношения между Церквами начинают улучшаться. “Наша Церковь стремится к полноценному пастырскому окормлению своей немногочисленной паствы, а не к переманиванию православных в католичество. Структуры Католической Церкви в России призваны служить исключительно этой цели”, — заявил он. Однако с этим утверждением не согласился сотрудник ОВЦС священник Игорь Выжанов, отметивший в том же номере газеты (статья “Рим не слышит Москву”), что “уже более 10 лет приходится постоянно подчеркивать те два печальных явления, которые наша Церковь считает препятствием для улучшения отношений с Ватиканом. Речь, как неоднократно говорилось, идет о католическом прозелитизме на территории России и СНГ, а также о конфликте православных с греко-католиками на Западной Украине”.
Между тем, по сообщению “Благовест-инфо”, вышел в свет “Новый православный противокатолический катехизис” (М.: Трифонов Печенгский монастырь, “Ковчег”, 2003). Книга издана по благословению епископа Мурманского и Мончегорского Симона (Гети). Католическая Церковь в книге определяется как “антихристианская неоязыческая религия, поклонение в которой ведется папе и богам-идолам, выдуманным католиками”. Авторы издания утверждают, что “современное римо-католичество имеет своим непосредственным предшественником неоиндуизм, возникший в середине XIX в.”, и католики, “отвергнув Единого Бога, признают истинными “живыми богами” нетриипостасных богов-идолов иудеев и мусульман, “богов” и “верховные божества” язычников, приравнивая их к Истинному Богу Пресвятой Троице и приписывая им функции творения, судейства и другие свойства Истинного Бога, а поклонение им верующих считают ведущим ко спасению”. Кроме того, если верить “Новому катехизису”, католики ведут “активную, прикрываемую христианской фразеологией скрытую борьбу против Бога (Пресвятой Троицы и Христа) и его откровения (Нового Завета и Откровения в целом), закладывающую основы для создания вселенских универсальных религии и церкви”.
В связи с широким распространением этого издания заместитель председателя ОВЦС о. Всеволод Чаплин вынужден был сделать заявление, что “содержащиеся в “Новом православном противокатолическом катехизисе” утверждения — частное мнение авторов данного издания, не всегда соответствующее официальной позиции Русской Православной Церкви”. Прот. Всеволод Чаплин сообщил, что официальная позиция РПЦ по поводу католичества представлена в документе “Основные принципы отношения Русской Православной Церкви к инославию”, принятом на Юбилейном архиерейском Соборе в 2000 году. (Источник: информационно-аналитический центр “Сова”, http://religion.sova-center.ru/events/13B7442/13DEC88/31859A0).
Выступая на Рождественских чтениях (см. об этом форуме выше), глава ОВЦС митрополит Кирилл довольно резко высказался о “католическом прозелитизме”. По мнению “Независимой газеты” (“Католики, не лезьте в Россию!”, 28.01.2004), “заявления митрополита выглядят как демонстрация силы накануне важных переговоров между Московским Патриархатом и Ватиканом”.
Под “важными переговорами” имелся в виду визит в первопрестольную главы Папского совета по содействию христианскому единству кардинала Вальтера Каспера.
Кардинал далеко не с первой попытки, но все же прибыл в Россию 17 февраля и встретился с руководством РПЦ. “После вчерашней встречи кардинала с главой Отдела внешних церковных связей (ОВЦС) Московского патриархата митрополитом Смоленским и Калининградским Кириллом, — пишет Кирилл Василенко в газете “Время новостей” (20.02.2004), — было объявлено о создании совместной комиссии православной и католической церквей, которой предстоит обсудить все спорные межконфессиональные вопросы. И, в частности, планы западнохристианской церкви на миссионерскую деятельность внутри бывшего Советского Союза”.
Под “планами” имелся в виду и проект учреждения греко-католического патриархата в Восточной Украине, где до сих пор не было униатских структур.
Обозреватель газеты “Труд” Владислав Петрушко (“Кто подставил Каспера?”, 20.02.2004) скептически отнесся к переговорам: “В отношениях с Москвой Святой престол демонстрирует бесконечное “топтание на месте”: нежелание что-либо в корне изменить сочетается с настойчивым стремлением множить бесплодные контакты… Русская православная церковь сталкивается в конечном счете не с каким-то единым курсом, формируемым Ватиканом в отношении Московского Патриархата и православного мира в целом, а с результатом борьбы различных направлений внутри католицизма. Сам Каспер считается представителем достаточно умеренных кругов, выступающих за меры, способные привести к реальным сдвигам в отношениях с Русской православной церковью и достичь примирения. Но у тех, кто стоит за смягчение восточного курса Ватикана, есть весьма влиятельные противники, ратующие, напротив, за более жесткие действия в отношениях с православными”.
Впрочем, этот скепсис не может помешать переговорному процессу, потому что, как заметил кардинал, “Россия нуждается в Риме, иначе она рискует оказаться в изоляции”.
4. Выставка “Осторожно, религия!”
В январе 2003 года в центре имени Сахарова прошла выставка художников-концептуалистов “Осторожно, религия!”. 39 художников решили представить свой художественный взгляд на место Русской Православной Церкви в нынешнем обществе. При этом выставка имела явно провокационный характер. К примеру, среди экспонатов были икона Спасителя на фоне рекламы Coca-Cola с надписью “Сие есть кровь моя”, фигура святого с вырезанным ликом, куда каждый желающий мог подставить голову, плакат с фотографией обнаженной путаны, распятой на кресте, изображение православного креста с развешенной на нем гирляндой сосисок и тому подобные “творческие находки”.
18 января в здание музея ворвались шесть человек, которые устроили в выставочном зале погром: резали полотна, обливали краской инсталляции. Двоих задержали. Они оказались членами комитета “За нравственное возрождение Отечества”, которым руководит протоиерей Александр Шаргунов. Тут же возбудили уголовное дело, однако вскоре его прекратили и открыли другое — уже против организаторов самой выставки.
После погрома в прессе и в обществе разгорелась оживленная полемика по вопросу о корректности проведения подобных выставок и о допустимости силовых методов, примененных группой верующих. Не стихла эта полемика и через год, тем более что организаторам выставки предъявлено обвинение в разжигании межрелигиозной розни.
По мнению газеты “Московский комсомолец” (М. Овсова, “Жертвам погрома грозит по пять лет тюрьмы”, №2, 2004), “при попустительстве властей одна из религиозных конфессий (по крайней мере, ее самые радикальные представители) начинает диктовать условия всему светскому обществу. И самое главное из условий — Русская православная церковь и ее символы должны оставаться вне критики. Более того, во всем этом настораживает факт, что ни та же церковь, ни власть не осудили погром, тем самым провоцируя радикально настроенных верующих на подобные действия в дальнейшем. А так недалеко и до инквизиции, которую все помнят по курсу средневековой истории”.
“Московские новости” (Д. Пушкарь, “Потерпевший стал обвиняемым”, № 48, 2003), защищая устроителей выставки, приводят высказывание руководителя Сахаровского центра Ю.В. Самодурова: “Идея выставки в том, что, с одной стороны, нельзя позволить религиозным институтам вести себя агрессивно и превращать божье имя в брэнд, а с другой — что надо внимательно и осторожно относиться к вере людей”.
Константин Кедров в газете “Русский курьер” (20.01.2004) признается: “Лично я, как человек, верующий в Бога, далеко не уверен, что выставка в Музее Сахарова — шедевр изящества и вкуса. Она груба, тенденциозна и пошловата. Но это уже дело посетителей и искусствоведов — судить о качестве выставки и ее экспонатов… На самом деле никто бы и не узнал об этой выставке, если бы не ворвались в музей воинствующие раскольниковы и не привлекли тем самым к ней внимание, которого, честно говоря, эта экспозиция вряд ли достойна”. “Любить или не любить религию — это личное дело каждого. А вот крушить или не крушить музейную экспозицию — это дело уже не личное, а уголовное”, — замечает критик.
С ним солидаризируется Марина Колдобская, обозреватель еженедельника “Новое время” (“Неосторожное обращение с религией”, 08.02.2004): “Наверное, для правоверных христиан эти произведения неприятны. Но мы, согласно Конституции, живем в свободной стране. Художники полагали, что у них есть право на высказывание. А высказаться хотелось, поскольку национал-консервативное православие в качестве новой официальной доктрины многих нервирует”.
С подобными заявлениями решительно не согласен известный журналист Максим Соколов. На сайте Globalrus.ru (09.02.2004, http://www.globalrus.ru/opinions/136323) он утверждает: “Если так сложилось, что уже не одно десятилетие мэйнстрим так называемого “современного искусства” сводится к тому, чтобы как можно более эффектно нагадить в как можно менее подходящем для таких отправлений месте, то это уже вопрос не столько к инквизиции (что бы под таковой ни разумелось), сколько к деятелям современного искусства, установившим в качестве творческого канона, что действия, именуемые ими творческими и художественными, обязательно должны иметь касательство к уголовному кодексу — а иначе это не искусство”.
Возражения, что православным просто не надо было ходить на эту выставку, критик парирует так: “Выставка “Осторожно, религия!” была попыткой соединить два принципиально различных права — право обратиться к обществу с публичным посланием и право в приватном порядке делать что угодно. Если Ю.В. Самодуров желал быть водителем эзотерического сообщества, вольного предаваться кощунствам — нет проблем, только тогда нужно отсутствие рекламы, фейс-контроль и “оглашенные, изыдите!”. Если он желал воспользоваться преимуществами публичности, он должен был понимать, что за эти преимущества платят минимальным уровнем лояльности к обществу”. В заключение статьи Соколов пишет: “Мы стоим перед выбором: или общество само уймет разнуздавшихся бесноватых, или их станет обуздывать государство, а уж оно наобуздает. И чем больше мы будем усердствовать в либеральном заступничестве по поводу мерзости перед Господом, тем вернее мы придем к наихудшему способу искоренения мерзости”.
Борис Колымагин в статье “ОСТОРОЖНО, РЕЛИГИЯ или Кнутом Россию не объять” на сайте Портал-Кредо (21.01.2004, http://portal-credo.ru/site/index.php? act=fresh&id=169) приводит мнение директора Зверевского центра современного искусства Алексея Сосны о том, что “нормальной реакцией христианина на кощунственные явления… была бы сугубая молитва за заблудших и публичная улыбка над их произведениями”. Кроме того, замечает автор статьи, “Церкви просто необходимо формировать нужное ей общественное мнение с помощью компетентных арт-критиков. И это мнение будет куда более действенным, чем бравые налеты”. По мысли автора, разгром выставки дал политтехнологам еще один — художественный — ресурс влияния на отношения церкви и государства: “При смене конъюнктуры у политических игроков теперь всегда будет удобный и, главное, легко просчитываемый вариант: скандальная выставка — неадекватная реакция “православной общественности” — позиционирование церкви в качестве Великого Инквизитора во всех доступных СМИ. Попридержи свящ. Александр Шаргунов своих хлопцев — и поле для подобных игрищ явно бы сузилось”.
Обзор подготовили Александра и Борис Колымагины