(февраль — май 2003 г.)
Опубликовано в журнале Континент, номер 117, 2003
1. 300-летие Петербурга
В последние дни мая всеобщее внимание было приковано к городу на Неве, который праздновал свой 300-летний юбилей и принимал высоких гостей со всего мира. “Конечно, юбилей города — праздник сугубо светский, однако Русская Православная Церковь приняла в нем самое непосредственное участие. Одним из главных мероприятий, организованных РПЦ, стал приезд в Санкт-Петербург со Святой горы Афон ковчега с мощами святого апостола Андрея Первозванного”, — пишет газета “Культура” (“Он вернулся в мой город, знакомый до слез…”, 29 мая — 4 июня).
“АИФ Петербург” (28.05.) обратил внимание на то, что, возможно, самое главное событие юбилея свершилось тихо, почти келейно. Мощи сначала “привезли в Казанский собор. В это время еще заканчивался карнавал, и на Невском раздавались в микрофон шутки массовиков-затейников, народ освежался в фонтане, отдыхал на травке. У восточного входа в храм, со стороны Казанской улицы, было пустынно. Даже журналистов собралось мало — слишком высокая концентрация праздничных мероприятий пришлась на этот день. Без всякого милицейского эскорта и мигалок подъехал автомобиль с затемненными окнами, из него вышли монахи с золотым ковчегом в руках. Раздался колокольный звон, навстречу из собора появился митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир в праздничном облачении. Священники обменялись приветствиями по-гречески…”
На официальном сервере Московского патриархата (http://www.orthodox. org.ru/news_ru.htm) опубликовано “Послание” патриарха Алексия II к петербуржцам, которое было зачитано в Исаакиевском соборе (сам Патриарх по причине плохого самочувствия не смог присутствовать на празднике).
27 мая, день рождения Санкт-Петербурга, был самым “церковным” из всех дней празднования 300-летия города: крестный ход с мощами апостола Андрея прошел из Исаакиевского собора на Дворцовую площадь и обратно. Комментируя это событие на сайте Портал-Credo.Ru, Вера Земскова пишет: “Впечатление от этого действа у православных участников и неправославных зрителей осталось смешанное. Как будто Церковь добилась некоторого успеха в армии, но для военных церковная составляющая идейного воспитания остается весьма “факультативной”. Активно участвуя в общегосударственных торжествах, Церковь остается безмолвствующей — она все еще не может внятно вербализировать свое место в обществе, колеблется, куда двинуться: к верующему ли народу или к политической и финансовой элите. Еще бросалось в глаза отсутствие четкого “агиографического” акцента церковной части торжеств 300-летия Санкт-Петербурга: непонятно, кто “главный небесный покровитель” города — Александр Невский, апостол Петр, апостол Андрей, блаженная Ксения Петербургская…”
И в заключение этого сюжета отметим статью “Космополис” профессора Сергея Фирсова в “НГ-Религии” (04. 06.). Автор говорит о Северной Пальмире как о столице всех религий: “Признаки доминирования Православной Церкви нисколько не посягали на свободу совести отдельных лиц и на права иных исповеданий, ибо относились не к вероисповедной сфере, а к сфере публичной политики. Для жителей Петербурга это было очевидно вдвойне, стоило лишь пройти по Невскому проспекту, где на небольшом отрезке пути мирно уживались Армянская церковь Св. Екатерины, католический костел Св. Екатерины, церковь немецкой лютеранской общины Св. Петра, церковь голландской реформатской общины и православный Казанский собор. В Петербурге было восемь церквей старообрядцев-поповцев, семь моленных старообрядцев-беспоповцев, три епископальные (англиканские) церкви и множество иных культовых зданий тех, кто не называли себя “чадами” Русской Церкви”.
2. “Основы православной культуры” в школе
Несмотря на летние каникулы, СМИ продолжили обсуждение темы религиозного присутствия в школе. Александр Журавский в статье “Правды и мифы “школьного вопроса” в России”, опубликованной в “НГ-Религии” (16.07.), рассматривает историю взаимоотношений церковной и светской школ. Полемизируя со статьей М. Одинцова, вышедшей в мае в той же газете, автор приводит немало подзабытых фактов. Так, он напоминает о попытках синтеза светского и религиозного образования, о том, что большинство церковно-приходских школ до начала 80-х годов XIX века были бесплатными и создавались по инициативе приходского духовенства и т.п.
Сайт Свято-Филаретовского института (http://www.sfi.ru.) обратил внимание на заявление главы Миссионерского отдела РПЦ архиепископа Белгородского и Старооскольского Иоанна, сделанное на круглом столе “Русская филология, история и культура”. Архиерей заявил о необходимости “юридической защиты” права преподавания православной культуры. По его мнению, надо “законодательно закрепить” такую возможность. “Решение этих вопросов не терпит отлагательства, так как аналитики прогнозируют проникновение в школу новых “протестных идеологий”, направленных против глобализации и призывающих к архаизации”, — сказал он.
С 1 сентября в некоторых школах продолжатся факультативные уроки “Основ православной культуры”. Впервые такие занятия пройдут в Псковской области. Об этом сообщает портал “Правда. Ру” (http://pravda.ru/). Нешуточные страсти в этой связи продолжают кипеть вокруг учебника Аллы Бородиной “Основы православной культуры”. Общероссийское общественное движение “За права человека”, возглавляемое Львом Пономаревым, усмотрело в учебнике признаки разжигания религиозной и национальной розни. Однако суд отказался возбуждать уголовное дело по заявлению Пономарева. Специализирующиеся на религии СМИ (НГ-Религии”, Портал-Credo.Ru, информационно-аналитический центр “Сова” и т.д.) дали слово защитникам и противникам учебника. Между тем, процесс, как пишет Алексей Лампси в “Независимой газете” (18. 07.), приобретает все более скандальные и фарсовые черты: “Ничем кроме фарса нельзя назвать ходатайство Евгения Ихлова (начальник аналитического центра ООД “За права человека”) к суду с требованием: “установить в качестве обстоятельства, имеющего значение для дела, факт распятия Христа иудеями, как религиозно-этнической общностью, или опровергнуть его, как документально не подтвержденный фактами”. Судья Владимир Никитин ходатайство отклонил, как не имеющее отношения к делу. Но, зная настойчивость российских правозащитников, можно предположить, что они добьются рассмотрения в суде даже евангельских сюжетов на предмет их достоверности”.
3. Православно-католический диалог
Весной этого года некоторые СМИ со ссылкой на источники в Ватикане сообщили о том, что в августе по пути в Монголию Папа Римский может сделать небольшую остановку в Казани. При этом, по данным этих источников, он планирует привести с собой и передать в России икону Казанской Богоматери. Однако в последний момент визит не состоялся “по техническим причинам”. Обычно такие формулировки прикрывают дипломатические тупики.
“Газета” (в статье Надежды Кеворковой “Икону по почте не пошлешь”, 20.07) отмечает, что “в отличие от светских политиков Патриархия занимает неизменно отрицательную позицию в отношении визита понтифика и передачи иконы как повода для этого визита”. “Еще год назад Патриарх Алексий II подчеркнул, что готов встретиться с Папой Римским, но это должна быть встреча, которая реально разрешит многолетние проблемы”, — напоминает автор.
Между тем Римско-Католическая и Русская Православная церковь нашли повод для объединения усилий. Верующим одинаково не нравится проект конституции единой Европы, в котором обходится молчанием христианская традиция как одна из основ европейской цивилизации. Представители Святого Престола и Московского патриархата неоднократно высказывались по этому поводу.
Журнал “Итоги” (Константин Лежандр, “Боже, ЕС храни!”, 15.07) пишет о дебатах вокруг европейской религиозной духовности, приводит разные точки зрения. “Кто тут прав?” — задает вопрос автор. И в рамках “сдержек и компромиссов” расплывчато отвечает: “Почему бы единой Европе не задуматься не о новой евангелизации и не о воинственной секуляризации в духе Французской революции, а о чем-то более соответствующем и духу времени, и потребностям континента”.
Более определенно высказался по этой проблеме главный редактор украинского журнала “Людина i свiт” на страницах “НГ-Религии” (18.06): “Только интеграция, основанная на ценностях, может объединить Европу в полноте всех ее идентичностей, культурных, религиозных и иных традиций и покончить с разделением Старого Света на “полноценные” и “неполноценные” нации”.
4. “Царские дни” в Екатеринбурге
В ночь с 16 на 17 июля 1918 года без суда и следствия был убит царь Николай II вместе с семьей и близкими им людьми. Накануне 85-летия со дня расстрела последнего императора России в Екатеринбурге был освящен православный храм во имя Всех Святых в земле Российской просиявших, воздвигнутый на месте трагедии. “На торжествах в честь освящения Храма на Крови собралось около 10 тысяч человек”, — сообщает сайт “Седмица” (http://www. sedmitza.ru/).
Сайт Первого канала (http://www.1tv.ru/) рассказывает о крестном ходе по дороге, по которой везли тела Романовых. “Участники крестного хода придут к заброшенной шахте. 85 лет назад в ней большевики пытались скрыть следы своего преступления. Сейчас здесь мужской монастырь”.
Газета “Русский курьер” (17.07.) расценила торжества в Екатеринбурге как “праздник непокаяния”. В статье с таким названием Светлана Добрынина пишет: “Российские власти идеей покаяния за царскую судьбу не заинтересовались. Не то что сам президент Путин не приехал или какого-либо напутственного слова не прислал, но и его представитель в Уральском федеральном округе буквально за несколько дней до открытия храма уехал в очередной отпуск”. “В открытии храма, — пишет далее автор, — большинство усматривают только политическую сторону — как-никак, через полтора месяца в Екатеринбурге выборы губернатора”.
Сергей Бычков в “Московском комсомольце” (17.07) в связи с событиями в Екатеринбурге снова обратился к вопросу: чьи останки захоронены в Петропавловском соборе города на Неве? “Русская церковь сохранила незапятнанными свои белые одежды и не приняла участия ни в акте захоронения останков последних Романовых, ни в акте покаяния. Когда в Петербурге шла церемония захоронения, в Москве епископат вместе с непризнанной потомками Романовых великой княгиней Леонидой молились в Троице-Сергиевой лавре. Не важно, что в Петербурге собрались в тот момент все представители Дома Романовых, приехавшие из-за рубежа. Не важно, что все они, ознакомившись с результатами экспертиз, признали подлинность останков. Важно другое — епископат Русской церкви остался при своем мнении”.
5. 100-летие канонизации преподобного Серафима Саровского
В канун августа в Дивеево и Сарове состоялись торжества, посвященные столетию канонизации преподобного Серафима Саровского. Московской патриархии удалось провести их на самом высоком уровне. Непосредственное участие федеральных, региональных и местных властей придало празднику церковно-государственный характер.
“Литературная газета” откликнулась на юбилей заметкой Натальи Арт “Небо Серафима” (6-12.08): “Россия всегда жила между небом кротости и веры — и необходимостью обороняться и защищаться на грешной земле: столетие спустя после того, как великий святой покинул этот мир, в новую уже эпоху в местах его земной жизни был создан… ядерный центр. И сегодня кроткое состояние духа нам никак не дается. Не только по нашей вине: сама атмосфера этих торжеств, как зеркало, была разбита и взорвана терактом в Моздоке”.
“Известия” (31.07) рассказали о пребывании Путина на торжествах. Президент принял участие в молебне, совершенном патриархом Алексием II, обратился к собравшимся у храма с кратким словом, посетил расположенный в Сарове федеральный ядерный центр.
“Путин стал первым руководителем России, кто приложился к мощам святого Серафима. После этого он ненадолго зашел в келью старца, молча постоял там, о чем-то подумал”, — сообщил своим читателям корреспондент “Комсомольской правды” (04.08).
Александр Солдатов, подводя итоги праздника в газете “Московские новости” (05.08), отметил сдержанное поведение Президента: Путин не присутствовал на Божественной литургии. Обращаясь к священнослужителям и VIP-паломникам с кратким приветствием, глава государства подчеркнуто заявил об уважении ко всем конфессиям, намекнув на известный принцип “равноудаленности”. Выйдя из храма, он последовал не за крестным ходом с мощами преподобного, а направился в ядерный центр…
Тем не менее Саровские торжества состоялись. “Как и ожидалось, общество однозначно восприняло их как продолжение тесных отношений и сотрудничества государства и Русской Православной Церкви, — пишет в “НГ-Религии” (06.08) Даниил Щипков. — Не исключено, что в ближайшее время между Кремлем и Московской Патриархией эти отношения могут быть юридически закреплены в “конкордате” — договоре между Церковью и государством о взаимных приоритетах. Удачные примеры таких договорных отношений можно видеть в европейских странах, а в последнее время также в Грузии и Белоруссии”.
6. Кончина митрополита Антония (Блума)
4 августа в Лондоне в возрасте 89 лет скончался митрополит Антоний (Блум) — основатель Сурожской епархии Русской Православной Церкви.
Имя Антония (Блума) стало легендой уже в 60-е годы, когда миллионы людей слушали сквозь советские глушилки по Би-Би-Си его исполненные обаяния, искренности и свежести слова. Он говорил о внутренней тишине, о духовной свободе, о нравственном выборе. Его проповеди олицетворяли собой “культурное православие”, открытое всем — верующим, скептикам и атеистам. Записи его бесед широко ходили в самиздате. А в 1990-е годы в России вышли в свет их многочисленные издания.
Митрополит Антоний родился в 1914 году в семье русского дипломата. После революции вместе с родителями оказался в эмиграции. Учился на медика в Сорбонне. В войну принял монашеский постриг. Помогал в качестве врача подпольщикам Сопротивления. В 1948 году переехал в Великобританию, где служил сначала священником, затем епископом. Выдающийся пастырь-проповедник, он практически с нуля, с одного маленького прихода создал многонациональную Сурожскую епархию. Уже за одно это деяние его имя достойно быть занесенным в святцы. Митрополит Антоний всячески избегал приземленного восприятия религиозной традиции лишь в качестве одной из составляющих культурной идентичности. Он стремился вывести православие из того национально-культурного гетто, в котором оно оказалось, и строил церковную жизнь на успешно забытых в современной России решениях Поместного Собора 1917-18 гг. Для него были чрезвычайно важны принципы выборного самоуправления основанной им епархии, возможность выбора церковным народом священников и епископа.
В отличие от других иерархов РПЦ, владыка никогда не жил при советской власти. Но, по мере сил, власти этой противостоял, протестуя против преследования религиозных диссидентов и высылки из страны Солженицына. Остро реагировал митрополит и на беды постсоветской Церкви — рост православного фундаментализма, отмывание “грязных денег” и т.п. Но делал это осторожно, избегая публичности, чтобы не ухудшить ситуацию.
И всегда, при любых обстоятельствах он проповедовал воскресшего Бога. “Победа над смертью, над страхом смерти заключается в том, чтобы жить глубже и глубже вечностью и других приобщать к этой полноте жизни”, — сказал в одной из своих бесед пастырь.
…Он скончался на 90-м году жизни от рака. Отпели митрополита Антония в церкви Успения Богородицы в лондонском районе Кенсингтон, где он служил многие десятилетия.
В российской периодике появилось немало публикаций в связи с кончиной митрополита Антония. Александр Архангельский в “Известиях” (6.08.) пишет о нем как о ключевой фигуре всего XX века: “Владыка пропустил через себя жутковатый опыт столетия, переплавил, очистил и предложил окружающим в виде проповеди христианских ценностей в окончательно расхристанном мире”. “Собственно, только два дела делал митрополит в этой, теперь оставленной им, жизни. Слышал — и отвечал, говорил — и слушал. Говорил с людьми — и с Богом. Слушал Бога — и людей”, — пишет он.
Марк Смирнов в “Независимой газете” (6.08.) отмечает, что “для многих советских людей Антоний (Блум) стал символом духовной свободы и того “культурного православия”, которое может говорить на доступном языке с современным интеллигентным человеком”. “Популярность митрополита в годы перестройки была столь высока, что многие представители духовенства и миряне предлагали выдвинуть кандидатуру Антония в Московские Патриархи на Поместном Соборе 1990 года, чему препятствовало иностранное гражданство митрополита”, — напоминает автор.
Константин Эггерт на сайте Би-Би-Си (http://news.bbc.co.uk/hi/russian/news/default.stm) говорит о владыке в контексте современной церковной жизни: “Строящаяся на принципах выборного самоуправления Сурожская епархия — образец того, как миряне — русские и англичане — могут активно участвовать в приходских делах, являя собой образец активных и деятельных христиан… Он был абсолютно чужд помпезности и властолюбию, столь характерным для многих церковных иерархов всех конфессий. Его любили за простоту, за умение слушать и слышать”.
Игумен Иннокентий Павлов в статье “Ушедшая эпоха”, опубликованной на сайте Портал-Credo.Ru (http://portal-credo.ru/site/?act=fresh&id=121) делится своими воспоминаниями о встречах с “человеком-эпохой”.
На том же портале колумнист замечает, что без объединяющего духовного центра в виде митрополита Антония западноевропейская инициатива Московской патриархии (см. об этом в предыдущем номере “Континента”) скорее всего обречена на провал, поскольку трудно представить себе другого епископа, который пользовался бы столь безусловным авторитетом, чтобы ее возглавить.
Обзор подготовили Александра и Борис Колымагины