Опубликовано в журнале Континент, номер 111, 2002
У евреев, как известно, в день рождения имениннику желают жить до ста двадцати лет. Напоминаю об этом потому, что ко времени написания моего очерка вышло как раз сто двадцать номеров журнала “22”.
Литературно-общественный журнал с таким своеобразным названием возник в 1978 году и “по возрасту” стал третьим в Израиле. Вторым был “Время и мы” (1975 — 1981), первым же — “Сион”, выходивший в 1972 — 1979 годах. К концу семидесятых активное участие в работе “Сиона” принимала группа недавних репатриантов — видных деятелей самиздата, выпускавших в Москве журнал “Евреи в СССР”. В 1978 году из-за несогласия с политикой “старой” редакции “Сиона”, стремившейся к ускоренной “израилизации” творчества российских литераторов, эта группа покинула “Сион” и основала собственное издание. Новый ежеквартальник назвали “22” — по очередному номеру оставляемого журнала. Долгое время редактором “22” был Рафаил Нудельман; с 1994 года журнал возглавил Александр Воронель.
На титульном листе “22” значится: “Общественно-политический и литературный журнал еврейской интеллигенции из СНГ (ранее — из СССР) в Израиле”. В истории литературы Израиля журнал сыграл и продолжает играть (в последние годы наряду со своими собратьями-“толстяками” “Зеркалом” и “Иерусалимским журналом”) важнейшую роль — роль своеобразного моста, соединяющего русскоязычную литературу с литературой на иврите, израильской общественной мыслью, с русской литературой и общественной мыслью в “метрополии”, а также русском зарубежье и еврейской диаспоре. Все это позволило “22” найти широкую читательскую аудиторию как в Израиле, так и в других странах. (Заметим в скобках, что, по собственному признанию Александра Солженицына, он является прилежным читателем журнала. В его последнем труде “Двести лет вместе” немало ссылок на материалы, опубликованные в “22”).
Только за последние полтора десятилетия (с 1987 года) в журнале опубликованы значительные произведения видных прозаиков, поэтов и драматургов: поэма Наума Басовского (Израиль) “Отец и сын” об Арсении и Андрее Тарковских и его же поэтическое переложение Экклезиаста; поэтический цикл “Другая попытка” Александра Верника (Израиль); поэма Юлии Винер (Израиль) “Песнь о деньгах”; пьесы и прозаические произведения Нины Воронель (Израиль), роман Леонида Гиршовича “Бременские музыканты” (Германия); повесть Бориса Голлера “Петербургские флейты” (Израиль); роман Фридриха Горенштейна “Место” (Германия); стихи и воспоминания о Венедикте Ерофееве Елены Игнатовой (Израиль); поэма “Барак и Храм” Бориса Камянова (Израиль); повесть Григория Кановича “Продавцы снов” (Израиль); “Незабвенный Мишуня” Юрия Карабчиевского (Россия); пьеса и проза Валентина Красногорова (Израиль); главы из книги “Путь” Славы Курилова (Израиль); повесть Александра Мелихова “Вновь я посетил…” (Россия); новелла Владимира Фромера “Обед на двоих” (Израиль); повесть Якова Шехтера “Попка-дурак” (Израиль); роман Олега Юрьева (Германия) “Полуостров Жидятин” и его же пьесы.
На страницах журнала впервые увидели свет незаурядные произведения израильских поэтов и прозаиков: Геннадия Беззубова, Михаила Генделева, Анатолия Добровича, Сары Погреб, Марка Зайчика, Александра Кучерского, Елены Макаровой, Дины Рубиной, Светланы Шенбрунн. Среди видных авторов-публицистов: Александр Воронель, Нелли Гутина, Майя Каганская, Рафаил Нудельман, Михаил Хейфец, Дора Штурман (все — Израиль), Лев Аннинский и Сергей Лёзов (Россия), Александр Кустарев (Великобритания), Борис Парамонов (США), Виктор Юхт (Украина).
В журнале есть несколько более или менее постоянных рубрик-разделов: “Литература”; “Литературная рефлексия”; “Иерусалимские размышления”; “Заметки книгочея”; “Отклики”. В отдельных номерах появляются специальные рубрики, как то: “Культура”; “Русский вопрос”; “Старая Европа”; “Америка, Америка…” (она же — “По ту сторону Атлантики”), “Кризис либерализма”, “Итоги века”. Встречаются и совсем экзотические названия: “Пассионарии”; “Мы — сумасшедшие”, “Виртуальная литература и Город в пространстве воображения”.
Конечно, простое перечисление названий ничего не скажет российскому читателю. Поэтому попробую вкратце обратиться к предметному наполнению названных рубрик. Разумеется, речь пойдет лишь о довольно незначительном периоде — о последних полутора годах. Итак, в разделе “Литература” встречаем уже знакомые имена Н.Басовского (подборка стихотворений в № 120), Ю.Винер (стихи в № 115 и большая новелла в № 117), А.Добровича ( три стихотворения в №118), Н.Воронель (главы из заключительной книги трилогии “Гибель падшего ангела” в № 120), Я.Шехтера (три рассказа в № 117 и один — в № 119), О.Юрьева (отрывок из второй части романа “Полуостров Жидятин” в № 116). Большая проза представлена также произведениями авторов из Израиля — повестью Виктора Панэ “Потеря сознания” и первой частью романа Михаила Юдсона “Лестница на шкаф” (№ 118). В № 115 помещены переводы с иврита стихов известного израильского поэта Йегуды Амихая и рассказ репатриантки из Украины Натальи Дорошко-Берман. В № 117 следует отметить прозу поэтессы Кати Капович, с недавнего времени живущей в США, а в № 118 — произведения Юлии Шмуклер (США) и знаменитого петербургского поэта Александра Кушнера. В № 120 есть небольшие поэтические подборки Юлия Кима (Россия — Израиль) и Льва Лосева (США).
Приходится признать, однако, что опубликованные в недавних номерах “22” произведения Кушнера, Кима и Лосева никак не отнесешь к наивысшим достижениям этих знаменитостей, да и прозаические опыты таких сильных стихотворцев, как Винер и Карпович, не слишком впечатляют. Из четырех рассказов Шехтера выделяется “Ита. Другая проза” (№ 117) — блестящая “пересадка” на еврейскую почву бунинской “Иды”. В прошлом очень крупный прозаик, автор прозаического шедевра “Уходим из России”, Юлия Шмуклер впервые после многолетнего перерыва выступила на страницах израильской периодики. Но опубликованная в № 118 миниатюра “Нехама” совершенно безжизненна и приводит на память не столько прежнюю страстную и негодующую прозу Шмуклер, сколько монструозные тексты Юрия Мамлеева.
“Полуостров Жидятин” О.Юрьева в прошлом году вышел отдельной книгой. Но “22” печатал большие фрагменты этого великолепного романа, а потому позволю себе переписать аннотацию с его титульного листа — специально для тех российских читателей, кто еще не знаком с этой книгой:
“Это своего рода сопоставление и столкновение “двух эпосов еврейского существования” — ассимилированного российского (и вообще европейского) еврейства, с одной стороны, и, с другой, укорененных в библейской мистике “криптоевреев”, в силу исторических обстоятельств изолированных от общих судеб народа (наподобие, например, португальской общины “последних марранов” — но только на русской почве). Шире — речь идет о двух типах человеческого мировосприятия: историческом” и “мифологическом” взглядах на мир”.
Несколько слов об упомянутой повести В.Панэ. “Потеря сознания” изготовлена по тем же рецептам, что и опубликованные в № 101 “Записки шабатского гоя” того же автора. Это типичная постмодернистская “штучка”, смешная, дурашливая, какая-то детски непосредственная в деталях, но очень уж прихотливая в целом. А главное, после прочтения этой повести остается в душе лишь слабое эхо. Вот лишь одна цитата:
“Очень трудно смотреть все время глазами Меджнуна. Тренироваться надо в пустыне без еды и питья. Невозможно совместить это с обязательным бесплатным средним образованием для всех. А потом — еще предстоит институт, чтобы стать человеком. Чтобы улучшить собственные показатели.
Меджнун, скорее всего, был неграмотным. Он смотрел глазами Меджнуна, а не разменивался по мелочам.
Можно быть, конечно, и скотоводом, если в пустыне. Наблюдать, как тучнеют стада, следить за приплодом, перегонять на новые пастбища. Для этого не обязательно смотреть глазами Меджнуна. Наоборот, это исключено по инструкции. Все стадо загубишь к лешему.
А в наше время без образования, говорят, не берут даже в пастухи. Никто, правда, особенно и не рвется”.
Роман М.Юдсона “Лестница на шкаф” ( № 118 опубликована часть романа, которая называется “Москва златоглавая”) — из того же ряда, да еще и с оглядкой на Александра Кабакова (“Невозвращенец”) и Александра Солженицына (“Один день Ивана Денисовича”). Как столь разные пласты уживаются в одном тексте, Бог весть. Но как-то уживаются! Юдсоновская Москва — конечно же, никакая не златоглавая… Скорей — золотарная. Цитата из самого начала: “Илья … отодвинул засов и выбрался на лестничную площадку. Тут все было привычно. За ночь кто-то навалил в углу, поленившись дойти до обугленной шахты давно сгоревшего лифта…” И мно-о-ого такого!
Перед нами Москва будущего после так называемого второкрещения. Есть там “Армия Спасения Руси”. От кого? Если неясно, вот еще одна цитата: “Перегнувшись с седла, огромный усатый мужик с черными имперскими цифрами двухсотника на эполетах Армии Спасения Руси держал Илью за шиворот и зорко в него вглядывался. Потом заговорил тихо и страшно, тяжело дыша в лицо Илье грибным перегаром:
— Ты што ж, ж-жидюга, по будкам ползаешь?! Трубки православные режешь?!”
И тут ни в чем не повинный Илья, разумеется, “отведал плеточки сполна”. Вот вам и Кабаков. А где, спросите, Солженицын? Пожалуйста: “Илья на цыпочках спустился вниз, быстренько просмотрел накарябанный на фанерке график дежурств по расчистке входа от снежных завалов (н е е г о о ч е р е д ь, х о- р о ш о)*, перешагнул вечную неиссыхающую лужу мочи у двери в подъезд, осторожно вышиб дверь и вышел, как и предполагалось выше, вон”.
Есть тут и юмор, но, конечно, тоже специфический: в одном абзаце рядышком и “Церковь В ы н е с е н и я Всех Святых”, и “заветы некоего Лазаря Моисеевича сыну своему Еруслану”.
Роман перегружен ивритскими и латинскими выражениями, что русскому читателю совершенно ни к чему. Суть же вещи — последний решительный бой православных москвичей с “жидами-та-комиссарами”.
Совсем коротко о публицистике “22”. Здесь правят бал два физика — Александр Воронель и Эдуард Бормашенко. Оба пишут на самые разные темы, но у первого крен больше в социологию (и соответствующую ипостась литературы), у второго же — в гносеологию (общую и особенно “еврейскую”). Перу Бормашенко принадлежит, в частности, совсем свежая большая работа “История истины” (№№ 119-120).
С интересными литературоведческими изысканиями выступают: Эли Корман (“Зачем горят рукописи, или Чего не может Воланд”, № 117); “Хронотопическое сознание” (№ 118) — о смысле и роли зашифрованных дат, имен и географических названий в художественных произведениях; “Небо имен” (№ 119) — о значимости имен и фамилий в произведениях Достоевского; Наум Басовский (№ 118: статья об особенность жанра поэмы); Наум Гринберг (№ 115: статья о еврейских мотивах в поэзии Иосифа Бродского); Аркадий Бурштейн (“Семантика холода в песенке А.Галича “После вечеринки”, № 120).
Хороши очерки Александра Кустарева о тенденциях конца века и Константина Фрумкина о пассионарности (№ 115), Дмитрия Хмельницкого о версиях истории советской архитектуры (№ 116), Александра Мелихова о Галине Старовойтовой (№ 117), Кирилла Фефермана о положительной стороне гонений на евреев в годы сталинщины (№ 118), Льва Аннинского о пресловутой троице российских постмодернистов — Виктор Ерофеев, Владимир Сорокин, Виктор Пелевин (№ 120). Словом, в каждом номере “22” есть чем повеселить душу**.
Завершая этот обзор, назову две черты, характерные именно для данного издания. Первое: ориентируясь в основном на читателя образованного и искушенного, журнал не впадает в снобизм (в отличие, скажем, от “Зеркала”) и по мере возможности придерживается старого китайского (да он и еврейский тоже) принципа: пусть расцветают сто цветов, пусть соперничают сто школ. И второе: оставаясь по преимуществу журналом русскоязычной еврейской интеллигенции, живущей в Израиле, “22” предоставляет трибуну и эмигрантам из России (СССР, СНГ) в других странах, и, конечно, литераторам, продолжающим работать в самой России.
И все-таки журналу хочется пожелать большей взыскательности в отборе материалов для публикаций. Правда, это замечание в основном относится к художественной литературе, т.к. публицистика в “22” всегда на высоте. Время от времени хотелось бы (как это было раньше) находить на страницах ежеквартальника и переводные сочинения. Ведь у журнала богатые традиции и в этом смысле. В разные годы здесь публиковались произведения таких значительных авторов, как: Ромен Гари (Франция), Герман Гессе (Германия–Швейцария), Станислав Лем (Польша), Чеслав Милош (Польша–Франция–США), Мюриэл Спарк (Англия), Фред Ульман (Германия–Англия), Пауль Целан (Австрия–Франция).
Но, конечно же, самое главное пожелание журналу — по еврейской традиции дожить до ста двадцати (лет, а не только номеров)!
*Здесь и далее разрядка моя, — М.К.
**Нередкий гость “22” и автор этих строк. Из последних по времени выпусков журнала его имя значится в №№ 115 и 117.