Стихи
Опубликовано в журнале Континент, номер 101, 1999
Над заболоченной землей —
Такая грязь. Такая слякоть —
В душе моей, что перегной
Готов воспеть — а надо плакать…
В слезах ли соль, в речах ли мед…
Стенания ковром под ноги.
Читатель вряд ли разберет,
Как рифма слогом вдоль дороги
Ударным прет без колеи,
Хрестоматийный руша глянец.
А ты внимай — поводыри
Рвут плоть в куски, как иностранец
С оскалом хищным пьет Восток,
Его красы, не насыщаясь…
Внимай — земля твердит урок,
Что плод созреет ровно в срок,
И — кайся, говорит! Я — каюсь…
1992
Там плачет женщина, я был когда-то с нею…
В. Коротич (пер. Ю. Мориц)
Она не плакала, она навзрыд молчала,
Когда ей пробовали всё сначала
И объяснить, и оправдать, и речь
Чудовищем незримым возле плеч
Свивалась сетью. Это было больно.
Молчание кричало, что довольно
Иносказаний, знаков и плевел.
Отряд в походе, и горнист пропел.
И в прошлое уходит спутник старый.
Он плачет, сдавленный небесной карой.
Она молчит, как грозный судия.
Там женщина — с ней был когда-то я.
28 августа 1995
* * *
Но ложимся в нее…
Ахматова
Размазывая боль по пальцам,
Продавливая кровь по жилам,
Не любопытным иностранцем
Или транзитным пассажиром —
Жить однодворцем, голытьбою,
Наследуя у всех и вся,
И право утолив судьбою,
В тебя лечь, русская земля.
Февраль 1996
* * *
Я буду с тобой в мечтах и памяти,
На диком пляже, где царствует зной,
В узорах причудливых старой скатерти,
Преданный всеми, я буду с тобой.
В миг, когда сомнения кончились
И смысл жизни спирта ясней, —
Из диких трав и весомых почестей
Сварю напиток к приходу гостей.
Мы сядем за стол с новым узором,
Вновь ощутимо потянет бедой.
В памяти между крестом и позором
Ныне и присно я буду с тобой.
1993
* * *
В этом городе чисто случайно и только проездом,
Как во всем этом мире, — проездом в плацкарте железном,
Без билета, на полке случайной и с рифмой неточной…
Заколоченный город, пространство одних многоточий…
Если что и доступно, то дамы разряда эскорта.
Есть на полке три места, есть тост за былые успехи,
Есть надежды — до стука на стрелке, до спазма аорты,
Как во всем этом мире, забытые даты и вехи.
В этом городе только проездом и чисто случайно…
Рухнет смысл бытия на колени, до спазма отчаянья,
До икоты предсмертной среди вавилонских обломков,
Без надежды на память на Запад ушедших потомков.
1992
* * *
Алексею Нейману
Кто научил тебя, как холст и лист лилейный
Связать в одну строку и закрепить в судьбе?
Кто мерил схему сфер — одну во всей Вселенной —
Уже не поплывет на первом корабле.
Снег комьями валит, скрывая Чистопрудный,
Где вольные стихи, тягучие, как мед,
Не вынести в себе, не сохранить подспудно,
Но бросить в перепляс на завьюженный лед.
Когда мы не одни — и в городе, и в мире, —
Созвучие стихов и звуков колорит
Суть вызов вдаль, мираж в пустой квартире,
Звезда волхвов, что над холстом горит.
1992
* * *
Посещения дни, посещения лета…
Мы с тобой не одни — дух и буква Завета.
Сколько миг ни тяни, сколько праздно ни сетуй,
Есть конец для войны, есть опора обета.
Посреди тишины будет явлен входящий.
То ли он во плоти, то ли в славе звенящей,
Он стучит вовсе двери — и открыты они…
Посещения лета, посещения дни.
1992
* * *
Сгорает в пламени Завета
Твоя вина, моя вина…
Покуда принимаешь это,
Неопалима купина.
Но если посредь злой ночи
Накличешь дождь на это пламя,
Как в темноте найдешь ключи,
Коль дверь захлопнется за нами?
1992
* * *
Почему ты здесь, среди свечей,
А не под осенним ясным небом?
Потому что свет Твоих очей
Нас поит водой и греет хлебом.
Господи, Ты прост, а мы сложны.
В немощи и гордости нам тесно,
И Твои пророки не видны,
Если ближним мы не интересны.
Мы — Твое подобие, Господь,
Семя в почве и река в верховье,
Мечется душа, страдает плоть,
И слезой омыто изголовье.
Дай нам силы выстоять, сберечь
И усилить тихий свет скорбящий.
Догорит свеча, умолкнет речь —
Нам на воздух, к Твоей славе вящей.
1995
* * *
Когда мы все равно несчастны,
Когда мы все равны в несчастьи,
И ты коришь себя напрасно,
И я виновен лишь отчасти.
Всю жизнь навстречу шли, и вот
Свершилось — оба у барьера.
Миг — и ранение в живот.
Хрестоматийная карьера.
Что толку, если два поэта
Без удержу и без расчета
Сошлись, когда их пистолеты
Уже несут печать завода?
1992