Стихи
Опубликовано в журнале Новый берег, номер 85, 2025
***
С веком, на долю мне выпавшим, был я на ты,
Нынче же дружества нашего как не бывало…
Веришь ли, как прохудившееся одеяло,
Память об этом разодрана на лоскуты:
Этой тряпицей – от снега очки протереть,
Этой – в оконце заткнуть засквозившие щели,
Чтоб защититься от лютой февральской метели.
Этой – озябшие слабые пальцы согреть…
РИСУНОК
Знаешь сам, что истина проста:
В уголке тетрадного листа
Нарисую солнце, а под ним –
Светлый дом с высокою трубой.
В нём, незримым ангелом храним,
Постараюсь жить в ладу с собой.
Возле дома нарисую сад.
Будет он, конечно, полосат:
Тень, а рядом свет… и снова тень…
Свет, а рядом тень… и снова свет…
И пойму на миг, что я мишень
Для кого-то. И защиты нет.
И, доверившись карандашу,
Начерно рисунок довершу:
Нарисую осень в том саду –
Моросящий дождик и костёр,
Над которым, отводя беду,
Чей-то ангел крылья распростёр.
СОН
…И я лежу, недвижим, на тропинке –
С простреленной навылет головой…
В моём лице остывшем – ни кровинки,
Поскольку сам я больше не живой.
А надо мной – ни óблака, ни птицы…
Из моего чужого далека
Я вижу, как лимонница кружится
Над чашечкой уснувшего цветка.
Дрожит на веках яркий свет заката,
Но не слепит открытых настежь глаз…
Быть может, и моя душа когда-то
Была крылата в этот мёртвый час.
Запискою в заклеенном конверте
Ещё при жизни жизнь была моя,
Но тайну смерти даже после смерти,
Как я ни силюсь, не постигну я.
И кто моей погибели виновник
На той земле, что станет мне родной, –
О том не скажет ни белоголовник,
Ни клевер, ни кипрей, ни зверобой.
***
…А начни забывать – не получишь взамен и гроша:
Ни стыда, ни страданья…
И почует презревшая собственный опыт душа
Холодок опозданья.
Нет, не в город уездный, не в дедов запущенный сад
И не в крохотный дворик,
Где ещё не отцветшей сирени сырой аромат
Упоительно горек,
Нет, не в зал ожиданья на тесном вокзале и не
В старый дачный посёлок –
Путь туда хоть и труден, но всё же посилен вполне:
Не трагически долог,
Не во флигель поэта, не в пышный чертог палача,
Не в гостиницу рая, –
А туда, где на стылом ветру восковая свеча
Всё горит и горит, не сгорая…
***
Так далеко за Урал никогда, никогда
Не забирался. В языческом небе Сибири
Каждое утро светало примерно в четыре,
А до рассвета, как лампа, горела звезда.
Я выходил в темноте на просторный балкон,
Видел вдали огонёк неопознанной башни…
Сосны шумели, и вымыслы каждой из крон
Были намного, намного чудесней вчерашней
Правды об этих же соснах, но только дневных
И потому – до конца не открывшихся чуду…
Буду, как водится, долго я помнить о них,
И забывать их, как должно, без горечи буду.
***
Тот болен, а тот здоров,
Тот нежен, а тот суров,
Но тех положили в ров
И тех положили в ров.
За что к ним был век жесток
Со смертной своей тоской?
За то, что один – жидóк,
За то, что еврей – другой…
Тот пекарь, а тот – портной,
Тот лекарь, а тот – медбрат,
Но в яме на всех одной
В обнимку они лежат.
В Клинцах и под Суражом
Те рвы поросли травой,
Омытой грибным дождём,
Бессмысленной и живой.
***
Ты помнишь, как ещё вчера
Архаика пурги
Была такой, что со двора
Не выйти и ни зги
Не увидать в кромешной тьме;
Скажи, с каких же пор
Как будто не в своём уме
Февральский этот двор?..
Всю ночь отчаянно мело,
А поутру – смотри! –
Так молодо…. и так бело…
…И смертен свет зари…
***
На тот ли свет, который был зажжён
Не знаю кем, и для чего – не знаю,
Твоя душа, как бабочка ночная,
Стремится с незапамятных времён?
На тот ли свет, какой сквозит в окне
Той спальни, где уснул больной ребёнок?
На тот ли свет, который, слаб и тонок,
Горит, не гаснет в зыбком детском сне?
А ночь темна… И только лишь душа
На странный свет, невидимый отсюда,
Летит, на всякий случай веря в чудо
И целеустремлённостью страша.
***
Пометки на полях – вопрос иль восклицанье –
Дороже мне иных волшебных строф:
Так дороги тепло и слабое мерцанье
Не догоревших до конца костров.
Я с некоторых пор поклонник маргиналий:
На чёрта мне изысканный сюжет?
До странностей его, изгибов и деталей,
По правде говоря, и дела нет.
Милее мне сухой набросок карандашный,
Чем писанное маслом полотно,
Где так хорош пророк с фигурой авантажной
И всё давным-давно предрешено.