Опубликовано в журнале Новый берег, номер 66, 2019
Дамы и господа, читатели и авторы «Нового Берега»!
В каждом июньском номере мы вспоминаем о знаменательной дате нашей победы в Великой Отечественной войне и рассказываем что знаем о тех погибших и выживших, кому мы обязаны нашей победой. В этом номере помянём солдата и офицера, героя великой войны Александра Овсеевича Вайсенберга.
«Папа О!» –так его в семье называли. Неожиданным человеком был он не только для семьи. С последнего курса в 41-м добровольцем ушёл воевать, с одной винтовкой на десятерых. Ранило его, но выжил. Курсы прошёл звукометрические, комвзвода стал, но главное – из пушки стрелять научился, так с сорокопятками и войну прошёл. Семнадцать расчетов его полегло, а cамого – то разжаловали, то награждали, то в госпиталь, то обратно. Два ордена Славы у него было, Героев не давали, пока отступали. Это уже после Курска, когда в наступление хлынули, героев штамповать стали. На той дуге Курской последнюю пушку его и разбили.
Из госпиталя его Ландау вытащил бомбу делать. Ядром он занимался, частицами, диссертацию написал. А тут на евреев гонения, забыл он как-то, что еврей. Запороли его диссертацию, за Волгу выслали. Грузчиком нанялся, но и там университет нашёл, новую диссертацию написал.
Как Сталин умер, в Москву вернулся, лабораторией стал заведовать ядерной в сверхсекретной организации.
Безмерной смелости человек, был он и нелеп столь же безмерно. Привез однажды багажник апельсинов, у подъезда сгрузил, заметил, что мальчишка апельсин стащил, спрятался в укрытие и ждал, пока всё не растащили. Радостным вернулся с одним апельсином. «Так я, – говорит, – для всех и покупал. С детства ещё мечтал об апельсине – и чтоб всем. И, вообще, воровство люблю, это такая стихийная форма распределения капитала. Потому все и воруют, что не знают, на что их налоги идут». – «Что-то сам ты не много наворовал». – «Так мне нечего, разве ядро в кармане вынести?»
Стол заказал с секретным ящиком, солженицынский ГУЛАГ там прятал. «Да, я понимаю, что найдут, но пусть хоть поищут!»
Как все артиллеристы, был он глуховат, но как-то выборочно – никогда не слышал того, чего не хотел. «Убери, наконец, кабинет, там всё бумагами завалено!» – не слышал никогда. Но повесил школьную доску и стучал по ней мелом, пока не мог расстаться с мыслью.
Раз в год в день Победы приезжал к нему из Сибири фронтовой друг, единственный однополчанин, кто выжил. Сидели они рядом молча, за руку друг друга держали – черноволосый вихрастый старый мальчишка и статный русский мужик, красавец. И смотреть на них невозможно было, слёзы навёртывались.
Второго разыскивал он все послевоенные годы – старшину, который его из уничтоженной позиции раненным вытащил, а сам ноги потерял. И ездил, и писал годами, но так и не нашёл. А когда узнал, что старшину его с прочими калеками-нищими войны в 57-м на остров Валаам вывезли, чтобы праздник не портили, а там за год уморили голодом, то отказался работать в секретной своей организации.
С большим скандалом его уволили, но пережил, внука успел вырастить.
Перед смертью спросили его: «Есть ли что-то, о чём ты пожалел»?
– Всю жизнь жалею. Под Вязьмой батарею надо было левее ставить, а я приказа послушался и всех своих погубил.
Таким был один их тех людей, кому мы обязаны своими жизнями.
Светлая им память!
С Победой вас, читатели и авторы «Нового Берега»!