Стихи
Опубликовано в журнале Новый Берег, номер 66, 2019
***
Время нисходит к маленькому уродству,
и недостаток не портит, а украшает.
Лишняя тень, родственная сиротству,
недорога, но медленно дорожает.
Все ведь не так плачевно. Живи не мучась.
В силу своей природы, а не зачем-то,
время идет, вступаясь за чью-то участь,
и прививает слабый росток ущерба.
***
«Ну, собирайся заново, бирюк.
Ущерб глубок, печаль неизгладима,
не бог нам в помощь, а словесный трюк».
И он писал, пока рука водила.
Глядел на жизнь, что для иных – сестра
или судьба в невыгодной аренде,
а для него подобна липкой ленте
и так же подозрительно пестра.
***
Вы заспорите, а я признаю:
он не узок, человек, не широк.
Каждый пользу понимает свою;
потихоньку набирает жирок.
Поздним вечером в своем теремке
отдыхает человек – не широк –
и читает номерок на руке,
не решаясь заглянуть в эпилог.
***
Девочка, полгода на Гоа.
Фенички, восточные дела.
Розова в глазах голубизна.
Шлеечки, почти что неглиже.
Хороша, но что-то от Буше.
Нет, не боттичеллева Весна.
***
В очередь за мукой
встанет старик с клюкой:
– Девушка, вы за кем?
Точно, что не за мной?
С каменною спиной,
с выдержкой ледяной,
вылитый манекен –
не отвечает, нет.
Но ответ представим:
вот уже двадцать лет
точно, что не за ним.
***
Мальчик, вынимающий занозу,
и старик, сидящий на крыльце,
представляют тайную угрозу,
совместив себя в одном лице.
Даже если выберут в конце
общую задумчивую позу.
***
Вещи, не готовые вполне,
пропадают, сколько б ни аукали;
прячутся в особой тишине
с мягкими и маленькими звуками.
Только вместе с этой тишиной
видишь в них залог, а не заложника,
и не жаль, что только в ней одной
узнаешь волшебного помощника.
***
Поднимаются дымы к небесам
от чернеющих трясин, от низин,
расплываются, идут по лесам
из лишайников одних да осин.
(Словно тайные пути провели
из ничейной, из запретной земли.)
Из краев, откуда ждут партизан,
заболоченных глубин тыловых,
из-за тающих завес дымовых
донесение идет из тех мест,
что еще не конец, вот те крест.
***
А теперь пускай говорит ледник,
языком свою перейдя черту,
за того, узнавшего не из книг,
каково без сна ночевать во льду.
Не судьба, рассказанная с конца,
а по камню так провели резцом,
что хватало сил не терять лица.
Но куда пускают с таким лицом?
И откуда власть, опускаясь вниз,
не пропасть как точка в пустой дали?
Мирового Дерева поздний лист,
не касающийся земли.
***
И тени с незнакомыми чертами,
еще родные, но уже ничьи,
не узнает оставленный в ночи
один перед закрытыми вратами
лунатик, подбирающий ключи.
Ушедшее, каким бы ни приснилось,
перебирает новые места.
Но мука, что в лице не поместилась,
метнулась к нам, как птица из куста.
И угадав, как будто не в груди,
а в стоге сена нахожу иголку.
Фонариком походным подсвети
из тех, что не кончаются подолгу
крушения ночного посреди.