Рассказ
Опубликовано в журнале Новый берег, номер 65, 2019
Колобов часто заходит в центральный книжный магазин.
В магазине, на минус первом этаже, в самом углу – Пушкин. Он сидит за столом около искусственного растения. Пушкин не Пушкин, но статуя в рост человека, точная копия поэта, аж мурашки по коже бегут. Колобов всегда замедляет ход около стола и косится в сторону Пушкина. Сегодня что-то настораживает Колобова. Нет, показалось. Колобов останавливается, прищуривается, внимательно глядит налево и направо, вверх, и тут его взгляд упирается в табличку «Друзья, спасите! Они взяли меня в заложники! А. С. Пушкин».
Колобов не верит глазам. Обычно в книжных магазинах над изображением Пушкина висит цитата «Чтение – вот лучшее учение! А. С. Пушкин». С восклицательным знаком. Точно такие же плакаты развешены в кабинетах литературы средних школ. А тут совсем другое.
Или еще – «Уважайте класс писателей! А. С. Пушкин» – этот гордый лозунг печатают в газетах разнообразных писательских союзов. Но на плакате, висящем над статуей, написано и не это.
Почему бы Колобову не поверить своим глазам, не спасти любимого классика, не позвонить в полицию. Но Колобов улыбается и, внутренне насвистывая, отходит от Пушкина.
И вообще – думает он по пути из книжного магазина к метро – понятно же, плакаты с цитатами никто никогда не читает, а этот, над статуей Пушкина, видимо, повесили местные айтишники-шутники, с тех пор он и висит незамеченный. Так и останется до следующего ремонта.
Однако всю ночь Колобов ворочается, думает – все-таки что-то здесь не так – и засыпает только под утро. Утром, перед работой, Колобов едет в книжный магазин, входные двери еще закрыты, потом одним из первых заходит внутрь, спускается на минус первый этаж. Пушкин сидит и внимательно смотрит на Колобова.
Над ним на плакате надпись: «Друзья, кто может, принесите бочонок смолы и кресало! А. С. Пушкин».
Колобов глядит на Пушкина, подходит вплотную, хочет потрогать, но в последний момент отдергивает руку. Явно чувствуется тепло. Почему бы и нет, сейчас все может быть, ведь в большом книжном магазине имеются целых три отдела, где продают наставления по оккультизму. Эти книги, похоже, сделали свое дело, и внутрь пластиковой статуи вселилось астральное тело Пушкина. А может, и не Пушкина.
Колобов выходит из магазина, идет к станции метро, едет на работу. Он припоминает, что несколько лет назад этот же Пушкин сидел в витрине и весело выглядывал на улицу; был он в пальто, поэтому в любой момент мог выбить стекло и выскочить наружу. Даже если на улице мороз.
Сейчас, видимо, что-то изменилось, Пушкин утратил доверие начальства. Поэтому его посадили в подвале, на их языке – на минус первом этаже. Вот сволочи. Да и не было несколько лет назад в книжном магазине такой охраны – а теперь и на входе, и на выходе стоят бугаи с военной выправкой, цепкими взглядами и в оттопыренных пиджаках. Не вырвешься отсюда, не дадут.
«Как страшно жить», – равнодушно думает Колобов и чувствует себя маленькой фотокамерой, вмонтированной в заднюю стенку смартфона. Камера, конечно, все замечает и фиксирует, но… Лучше делать вид, что ничего не происходит. Колобов еще раз дает себе слово никогда не верить глазам.
Однако вечером после работы Колобов все равно возвращается в магазин, спускается на минус первый этаж. Он видит над Пушкиным плакат «Прощайте друзья! Зажжем огни! Макулатуру захвачу с собой! А. С. Пушкин».
Колобов быстро разворачивается и выбегает из магазина.
На следующее утро, перед выходом на работу, Колобов включает смартфон и видит на странице новостей Яндекса следующее сообщение: «Сегодня ночью в нашем городе сгорел центральный книжный магазин. К счастью, никто не пострадал, дом давно относится к нежилому фонду».