Стихотворения
Опубликовано в журнале Новый берег, номер 39, 2013
Владимир Гандельсман
БЫТЬ
Стихотворения
Плач Давида по Саулу и Ионафану
Как же тебя изранил
враг твой, поражена
стать твоя, о Израиль!
Вот – убита она!
молвой о беде,
радующей дочерей филистимлян.
Где вы, сильные, где?
на тебя ни дождь, ни роса,
ибо там щит Саула.
Вот – убита краса!
как в роскошь порфир? –
Плачьте, израильтянки, плачьте!
Дом ваш отныне сир.
смерти попался лев,
не разлучась и в смерти
с сыном. Горе и гнев!
Как по тебе скорблю!
Меркнет в глазах моих, меркнет
всё, что люблю.
враг твой, поражена
стать твоя, о Израиль!
Вот – убита она!
Из псалмов
(10)
Уповаю на Господа.
Прямодушному ль, в страх
обратившись, в горах
потаиться от аспида?
Иль душа моя – птах,
чтоб вот так улетучиться?
Нечисть, шепчете, тучится
сокрушить меня? В прах
крепость веры разрушена? –
Не поддамся на ваш
приговор. Он мой страж.
Воздух мой. Не отдушина.
Он из огненных сот
напоит нечисть досыта.
Уповаю на Господа.
Кто испытывает, тот спасёт.
(11)
Спаси, Господь! В чести соблазны
лукавых: “Кто нам господин,
когда державным словом властны?”
Кадильщики все как один.
Лишь нищему Ты явлен в Силе
и лишь творящему добро
Твои слова – семь раз в горниле
очищенное серебро.
Повергни криводушных в известь
горящую, чтоб извести
их племя, – здесь, где только низость
и велеречие в чести.
(12)
Господи, утоли мою жажду,
утоли,
не скрывай лицо Твоё, стражду!
О, долго ли,
долго ли буду Тобой забыт?
Сердце моё исполнено скорби,
долго ли
надо мной возноситься в скопе
этой голи?
Плач мой Тебя да не прогневит!
Ты от сомнения мою дущу
удали,
если под натиском их струшу.
О, долго ли,
долго ли буду Тобой забыт?
(13)
Саула зык: “Он с Господом завет
не заключал!” Чей вздор безумец истый
за чистую монету принял? Нет
монеты чистой.
Наветы их – для пагубных потреб,
не о добре забота их – о злате,
они сжирают мой народ, как хлеб,
давясь в разврате.
Того, кто нищ, – не их, забывших стыд,
не их, живущих зло и беззаконно, –
его спасенье светом осенит,
сошед с Сиона.
(14)
Тот, Эль-Шаддай, не пошатнётся в страхе,
кто не клевещет, кто призрел
превозносящего Тебя изгоя,
тот, Эль-Шаддай, кто сердцем не одрях и
от всех стращателей не присмирел,
тот, кто ревнитель Твоего устоя.
Скупец, копящий серебро, безбожен.
Лишь тот, кто скареда презрел,
тот, Эль-Шаддай, кто праведен, и нищ, и,
поклявшись (хоть злодею!), непреложен
и верен слову, кто Тебя воспел,
тот, Эль-Шаддай, живёт в Твоём жилище.
(15)
С чужбины песнь моя, Эль-Олам,
не поколеблюсь,
не поклонюсь их идолам,
к Единственному всей душой леплюсь.
Пою хвалу Тебе, Эль-Олам,
и спящий, ночью,
возрадуюсь Твоим делам,
припав к Тебе всей жаждой, как к ручью.
Нет, в земле и у филистимлян
не сотлеет плоть,
и душа – ведь Ты всесилен! –
не сойдёт в кромешный Шеол, Господь!
Насквозь, насквозь, до мозга костей
возвеселюсь я,
жизнь преизбытком радостей
полнится – перед лицом Твоим – вся!
(16)
Ты испытал моё сердце, Ты посетил меня ночью,
Ты не нашёл двоеверца, – пусть же воззрят Твои очи:
вот он – един неподкупно; мысль его, ставшая речью,
только с Тобой; неотступно с Господом сын человечий.
Так приклони Твоё ухо, чтобы услышать мой голос:
пусть дуновение духа в гневе колеблет, как колос,
богопротивных и скрытных, ждущих, как хищник, добычи,
чревоугодников сытых! О, низложи их обычай!
Вопль мой: меня, как зеницу ока, храни; от надменных
спрячь, ибо славлю десницу Бога в стихах сокровенных.
Чрево насытить, родившись в мир, эти выродки тщатся!
Я же хочу, пробудившись, только Тобой насыщаться.
(17)
Господь, моя скала, твердыня,
спасения трубящий рог,
вчера взывал к Тебе, а ныне
благодарю Тебя, мой Бог.
Опутанный сетями смерти,
взывал – и Ты распутал сети;
цепями ада отягчён,
взывал – и Ты рассыпал цепи;
и потряслись земные крепи,
и преломился небосклон.
Так Он сошёл, вокруг подъемля
огонь и дым, во мраке вод
и облаков, с небес на землю;
угль возжигая, плавя лёд,
сошёл – и возгремел Всевышний,
и голос был, повсюду слышный,
и молнией был враг сражён;
от дуновенья духа гнева
до корня обнажилось древо
вселенной – так явился Он.
Рукою, с высоты простёртой,
из многих вод меня извлёк,
когда в дни бедствий, полумёртвый,
лежал я, – мой Спаситель, Бог.
Я оставался непорочен
пред Ним, неколебим и прочен.
Он спас хранящего завет
и Он возвёл его на царство.
Лукавому же за лукавство
воздал. Сияй, Господний свет!
Кто, кроме Господа, защита?
Кто просвещает тьму мою?
Чьё слово всё из света свито?
Кому я эту песнь пою?
Кто крепость дал моим коленям
и бегом наделил оленьим?
Кто руки битве научил?
Я мчался за врагом и в яме
я попирал его ногами,
пока он в смерти не почил.
Иноплеменники трепещут!
Защитник, мстящий за меня,
благословен Ты! Звёзды блещут
в ночи, и жарко солнце дня!
Ты от жестокого избавил
меня – и я Тебя восславил.
Ты даровал мне дух и плоть –
и Слово не умрёт, забыто! –
спасающий царя Давида,
Тебя поющего, Господь!
(18)
Эта твердь,
небо ночей и дней, –
проповедь,
проповедь славы Твоей.
Этот день
речью впадает в день,
а ночная сень –
тишиною – в ночную сень.
не оставь в мольбе! –
ум сердца моего и шёпот уст
будут угодны Тебе.
это превечная кровь
всех племён
и земных языков.
Солнцу знак
подал – и в небесах Твоих
оно засияло, как
в брачных чертогах жених.
не оставь в мольбе! –
ум сердца моего и шёпот уст
будут угодны Тебе.
Звёздам нет числа.
Страх Твой чист.
Заповедь Твоя светла.
Искушает явь.
От развратной лжи
потайной – избавь,
от неистовой – удержи.
не оставь в мольбе! –
ум сердца моего и шёпот уст
будут угодны Тебе.
Смилуйся, Эль-Шаддай,
дай мне прощенье, дай.
Грех мой, что требуха.
Вычисти грязь греха.
Смилуйся, Боже мой,
беззаконие смой.
Я его совершил.
Лучше бы я не жил.
Взгляд мой застит оно
так, что глазам темно.
Смилуйся, пусть спасут
Твой приговор и суд.
Я Тебя оскорбил.
Лучше бы я не был.
Во грехе я зачат.
Боже, сойди в мой ад.
Свет на меня пролей,
чтобы я стал белей
снега, иссоп-травой
окропи, Боже мой.
Грех убил всё, чем жив,
мой хребет сокрушив.
Кости мои срасти.
Радость в Твоей горсти.
Радость спасения.
Я без Тебя не я.
Сколько ты дал мне сил!
Страстью я жизнь затмил.
Заново сотвори
бьющееся внутри
сердце моё, Шаддай.
Дай мне прощенье, дай.
Пролил я кровь. Избавь
от греха, не оставь.
Жертвы не приношу.
Духом Тебе служу.
(143)
О будь благословен, мой Избавитель,
моя твердыня, Ты в мои персты
вложил копьё, могучий щит мой – Ты.
Я Твой воитель.
Не дивно ли, что обращён Господень
взгляд на того, чья жизнь на волоске!
Что человек? – Тень ветра на песке.
Он мимолётен.
Сойдя с небес, Тобою наклонённых, –
Тебе покорны молнии, мой Бог! –
молю, испепели дотла врагов
иноплемённых!
Десница их – десница лжи безумной.
Избавь! Они ползут со всех сторон.
Тебя лишь славит мой псалтерион
десятиструнный!
Да вымрет род их пагубный и тощий!
Да возрастут сыны Твои, как лес,
и дочери – под нежностью небес –
прекрасной рощей!
Да будут наши житницы обильны
зерном, да приумножатся стада!
Твоя рука щедра во все года,
а власть всесильна!
Быть
Слову ясному вторю,
хоть звучит, чужеземное, странно. –
Помнишь, кедр плыл по морю
из Ливана
в Яффу, и на причале,
там, где солнце заходит атласно,
плач ли, радость звучали
громогласно?
Помнишь, Богу, как другу,
некий старец шепнул, в праздник кущей:
“Не ослабь мою руку,
Всемогущий,
укрепи моё знанье,
проведи мою плоть через пламень,
чтобы лёг в основанье
Храма камень”?
Человек, ты в Завете.
С места сетованья и унынья
поднимись, чтоб на свете
быть отныне.