Опубликовано в журнале Новый берег, номер 32, 2011
ОЛЬГА РОДИОНОВА
СТИХОТВОРЕНИЯ
* * *
двух близнецов, сросшихся сердцами,
разделили в клинике в таиланде.
операция прошла успешно.
прощай, мой брат.
в детской нет места для двух колыбелек,
и вторую поставили в кабинете.
здравствуйте, дети.
сегодня мы будем учиться читать.
брат читает справа налево,
я − слева направо.
он пишет левой рукой:
ябет юлбюл я,−
и спрашивает: понимаешь?
и читает мой ответ: ад.
* * *
Он перелистывает меня, пролистывает, откладывает на потом.
У него дела, календарь вперед на тысячу лет забит.
Я говорю себе: забудь,− дурью маясь, как животом,
Я многое говорю себе, − напоминаю, чтоб не забыть.
Я напоминаю себе животное, живущее в темноте,
Болеющее от холода, блюющее от жары,
Я напоминаю себе, что не бывает такой игры,
В которой правила справедливы в своей простоте.
Вот возьмем, например, те же прятки:
Все разбегаются, только сверкают пятки,
А я одна стою посреди двора −
Ду-ра.
Или возьмем, например, кино − хлопушка, мотор, итак…
Я оборачиваюсь по команде, но молчу, молчу.
Не потому, что я разговаривать не хочу,
А потому, что все понятно и так.
А мне кричат: давай, говори, ведь это игра, игра.
Но я молчу, потому что ду-ра.
Или, наоборот, − давайте представим наоборот:
Мне кричат: замолчи, закрой, наконец, свой рот!..
Но я говорю, говорю, потому что в груди дыра.
Ду-ра.
И вот я сижу и пишу в потрепанную тетрадь
Правила, по которым согласна буду играть:
Чтобы всегда весна от Курил до Анд,
Или, по крайней мере, осень — золото, серебро.
И в конце обязательно хэппи-энд
И всепобеждающее добро.
Он перелистывает, пролистывает, как просроченные счета.
Господи, − говорит, − ты еще глупей, чем я думал.
Ну и ладно, мне все равно, пусть я дура.
Главное − ты прочитал.
* * *
там неразборчиво, там непролазно почти,
как в придорожных кустах, где шуршанье и хруст,
перелистай, перепутай, затем перечти,
если не трус.
сорок четыре веселых, четыре в уме,
двадцать испуганных, − пересчитай, − двадцать два.
перечитай, − осторожно, мне больно, − к зиме
эти слова.
их там немного − пожалуй, на слабый глоток
желтой синицы, клюющей стекло поутру.
глуп мой роток, на него не накинешь платок,
даже когда я умру.
носится, носится в небе моя болтовня,
белым чертя в облаках остывающий след.
в космосе тоже осталось немного меня,
а на земле уже нет.
Одиссей
а я бреду − мешок на голове −
среди шагов, затерянных в траве,
иду к тебе, соломенной вдове,
прости меня, мол.
кто невменяем, тот меня поймет.
какой там лук, какой там смертный пот,
она меня нигде давно не ждет,
давно сменяла.
я для нее − никто, чужая тварь,
ей мой апрель − давно уже январь,
а мой маршрут наскучил, как букварь,
ей все известно.
она меня увидит в новостях
и свой стакан уронит при гостях,
и скажет, типа, − пляски на костях, −
моя невеста.
я к ней приду уже без головы,
баран-бараном, в кружеве травы,
не узнаешь? она молчит, увы, −
ревут соседки.
вели хоть лук мой, что ли, со стены
убрать!.. куда там! призраки бледны,
а речи их невнятны и темны.
вот так-то, детки.
* * *
не плюй в мой ланч, нахохленный гарсон −
я, может, пригожусь тебе, как рыба,
с готовностью нырнувшая с обрыва
за впопыхах оброненным кольцом.
я серебром воздам тебе на чай
за цвет вина в нетронутом бокале,
за мышеловкин сыр, за трали-вали,
но ты меня, пожалуйста, прощай.
я не хочу горячего, мерси.
мне холодно, мой бэби горько плачет.
я расскажу тебе, что это значит,
но ты меня, пожалуйста, спаси.
запей весну, царящую в окне,
вином, как эту истину, как семгу,
как розовый закат, как рот, что сомкнут.
как то кольцо, забытое на дне.
как домыслы и слухи обо мне.
* * *
снова внутри от нежности мёд и лёд,
тонкая замирающая игла.
тихо помешивает над головой пилот
небо, и всё напрасно, и все дела.
тихо подвешивает над головой в дыму
снежном воронку, веер, ночной огонь.
нежность, не выносимая никому,
мёрзлой пчелой жалит и жжёт ладонь.
вынеси мне из своего тепла
летнего мёда милость, слизни слезу.
даже под снегом, брат, даже тут, внизу,
сердце сосёт мучительная пчела.
были мы ветрены, стали мы дураки
и вертопрахи, тает наш вертоград.
некому нас мёдом кормить с руки
даже под снегом. даже под снегом, брат.
* * *
я не птица, нет, моя радость, не птица, нет.
птицы тоже умеют врать, притворяться, виться
над тобой, моя радость, летать и кричать, как птица,
заполярный сыч, подкидная дичь, лебедица,−
синекрылый гусь, не вмещающийся в сонет.
да какой сонет, никаких сонетов, дружок.
никаких советов, цветов, пониманий, маний.
я тебя люблю так же просто, как нож в кармане
потихоньку режет подкладку. роняешь money
с высоты и потом совершаешь смешной прыжок.
я не птица, − рыба скорей… скорей,
улетев с моста, потону и ко дну прилягу,
я тебя люблю, точно спирт прожигает флягу,
до костей грудинных, до самых твоих дверей.
да какой там спирт, да какие наши года,
я не рыба, рыбы не тонут, а я, тупица,
всё тону, тону… я не птица, нет, я не птица,
я всего лишь лечу с моста − приземлиться, слиться
с чем-нибудь, хоть с чем-нибудь, навсегда.
холода у нас, моя радость, у нас холода.
* * *
покуда мир бессмысленно привык
свой путь во тьму именовать делами,
от всех скорбей младенческих привит, −
мы, корчась от контакта с куполами,
создателю передаем привет,
и ангел с деревянными крылами
волочится на росстанях кривых.
покуда мир бессмысленно во тьму
ссыпается − мы спим, едим, болеем,
не видим свету божьего, лелеем
свою чуму −
и кто теперь намажет лоб Ему
зеленкой или миром и елеем?
печальный попик в захолустье ждет
грядущего, и плотничает, ладит
свой личный крест, сосну рубанком гладит,
и мир руками гладит, и ведет
свою войну на пастырском окладе.
когда же, отче, кто-нибудь придет?
придет и скажет: “Я не мир, но меч!” −
и мы, что тайно ждали сбычи мечт,
испуганное, блеющее стадо,
еще успеем прокричать «не надо!»
пред тем, как лечь.
пред тем, как встать и принести ружье,
и к стенке, к стенке, и на лбу зеленкой
Напишем: “Царь” − и падает залетный,
и падает болезный… чье же, чье
лицо прикрыть туринскою пеленкой?
что, страшно?.. нет, не страшно никому,
покуда чист неон и вечен глобус,
и «Бога нет»,− как нам сказал автобус,
и по ночам не скучно одному,
и так замысловат лукавый ребус,
и ждем Фому,
покуда мир бессмысленно во тьму…
ты звал Меня?
не звал.
а почему?