Опубликовано в журнале Новый берег, номер 22, 2008
Есть неосуществимая мечта,
Видом неотличимая от тщеты.
Мир и его соблазны пред ней – тщета.
Имя ей – местоименье простое: ты.
Жизни мне этой с гулькин осталось нос.
Если б сбылась, о большей бы не просил.
Выход – прост и ужасен. Ужасно прост.
Переломить соломинку нету сил.
Есть такая соломинка у судьбы
Траченной неудачливой голытьбы:
Правда перелопачивается в ложь.
Переломи соломинку – и убьешь.
2006
ОДНОКЛАССНИКАМ
Я этой блажи отдал дань:
Хотел услышать: Лазарь, встань!
Хотел увидеть милый взор.
Тут Лазарь встал – и вышел вздор.
За эту негу, этот пыл
Я ноги мыл и воду пил,
Но своды школьные – фетиш,
Которого не возвратишь.
Прощай, отчаливай навек,
Счастливой юности ковчег.
Вернись, браток, на свой шесток,
Проснись и пой, что свет жесток.
2009
* * *
Расцвел нарцисс. Холодный март стоит,
А он поднялся – и в меня глядится.
Сыра земля, царица Анаит,
Спроси любимчика, чиста ль водица?
Зороастрийский юноша уныл.
От горестей, что март ему пророчит,
Сутулится, лицо свое склонил –
И в зеркале узнать себя не хочет.
2007
* * *
Вчера сплошной пустыней степь была,
Но отступает север,
Из ничего является пчела,
Благоухает клевер.
Ошеломляющая даль видна
С любого полустанка.
Со мной твоя мечта, твоя весна,
Эмилия, сестра-американка!
Пчеле поможет стреловержец-бог
Своею жаркой речью –
И влажный, жадный, женственный цветок
Раскроется навстречу.
Ошеломляющая весть вспорхнет
С компьютерной страницы.
У птиц – медовый месяц каждый год:
Но чем же мы – не птицы?
2007
* * *
Не прощай. Да и я не прощу.
Что нам эта поблажка?
Слово тяжко ложится в пращу.
Слову дышится тяжко.
Не прощу, потому что живем –
И с надеждой на чудо.
Не прощай, потому что вдвоем
Нам не скучно покуда.
Не прощу для того, чтобы жить
И к мечте прикоснуться.
Не прощай, потому что простить –
То же, что отвернуться.
Перед юношей вещим неправ,
Равнодушен к святыне,
Точным словом убит Голиаф
Суеты и гордыни.
2007
* * *
Нашу неизбежную разлуку
Начали мы праздновать давно.
Друг бесценный, протяни мне руку!
Не грусти. Сейчас нам скрасит муку
Терпкое испанское вино.
Кажется, тебе сулил я царство…
Что ты плачешь?.. Хлынули гурьбой
Горести, обиды и мытарства.
Улыбнись. От жизни есть лекарство.
Мы еще увидимся с тобой.
Не уму доверимся, а звуку.
Сколько света в слове сведено!
Друг необычайный, дай мне руку.
Там, где мы не встретимся, темно.
2007
НЕГОДЯЙ
Всадник меня настигает. Спрятаться негде.
Меч его обнажен, а я безоружен.
Слева – село: девушки хороводят.
Справа – поле: пахарь идет за плугом.
Прямо – речка: плещутся в ней мальчишки.
В небе – ни облачка. Ласково день сияет.
Если бы я раньше вышел в дорогу,
Был бы сейчас в укрытьи, прожил бы долго.
Если бы я взял с собою хоть палку,
Ткнул бы в ноздри коню, смерть бы отсрочил.
Если бы я прожил век по-другому,
Был бы сейчас в седле, сам-друг, при оружьи,
Недругу бы простил любую обиду.
Не убивай! Я обниму тебе ноги,
Верным буду слугой, рабом бессловесным.
Не убивай! Мало я счастья видел.
Мать заплачет моя, заплачет подруга.
Не убивай! Ближним я зла не делал,
Если же делал, всё искуплю. Помилуй!
Если бы жизнь мог я прожить иначе…
Что ж это, что? Больно! Боже, как больно…
2006
* * *
Видно, что ветреный день. Шарфик и воротник
Мягкой вздуты волной. В хвое ветер шумит.
Снимок вышел хорош. Щелкает мой двойник,
А ты всегда хороша, милая Шуламит.
Весело мне: не всем прелесть твоя видна.
Горько мне: этот миг нужно делить с другим.
Нет, улыбка не лжет: так прекрасна она!
Только на близких мы, счастьем полнясь, глядим.
1974 — 2006
* * *
Много жизней прозаику нужно прожить.
Скописердствуй, хозяин, живи!
Размотай в лабиринте суровую нить –
Ведь и нам не хватает любви.
Можешь в старость героя отправить, в бедлам,
В Вифлеем, в Голливуд, хоть куда.
Тут и плачь за двоих. Со слезой пополам
Над любимой очнется звезда.
Ты в меня воплотись, напиши обо мне:
Как я жалок и немощен был,
Как обиду мою выводил на ремне
И водой Флегетона поил.
Ты талантлив. Сумеешь тоску обмануть
В колесе мировой чепухи.
А поэтом – не станешь. Об этом забудь,
Хоть и чудные пишешь стихи.
1978-2005
* * *
Я в рифму говорил. Занятная напасть.
Отчасти страсть она, отчасти власть
Конкистадора и головореза,
Отчасти слабость, мука и аскеза.
Но лестно повторить: высокая болезнь,
И рифма там не спесь, как чудится, а песнь…
Родился я и жил средь мертвого народа,
И он мертвел, дичал всё больше год от года,
И средь него я дом построил на песке:
Я в рифму говорил на мертвом языке.
2008
* * *
Не учи меня жить, я и сам не умею.
Не могу в этом мире найтись.
Все понятия сдвинуты, даром старею,
Между адом и гадом повис.
Всё застыло. Ни воздуха, ни небосвода.
Шар земной на провисшей орбите застыл.
Остудил стеариновый разум народа
Мелкий бог Стадниил.
Нету места мне тут – и тебе не найдется.
Чтоб никто не влюблялся, не думал, не жил,
Он младенца скелет в пересохшем колодце
Обнажил.
1978 – 2006
* * *
Умер Саша Незлобин, мне говорят,
Но поверить я не могу.
Чуть не сорок расстались мы лет назад,
Не дружа, шутя, на бегу.
Собирались Урании мы служить,
Да не мы пришлись ко двору.
Умер старый приятель. Нужно спешить,
Потому что и я умру.
Не щадить себя, не жалеть труда,
Отыграть у судьбы ферзя.
Или, может, не надо спешить. Туда,
Где он жив, опоздать нельзя.
Некрасив мальчишка был, большерот,
Даровит, лукав, незлобив.
Вот сейчас вприпрыжку он в класс войдет,
Улыбнется, про смерть забыв.
Нет, спешить не буду. Его найду,
Там, откуда смерть не видна:
На четвертой парте в третьем ряду,
У обшарпанного окна.
Сверх того – студенчества круговерть
Нам дала хозяйка взаймы.
Что за вздор болтают! Какая смерть?
Всё досрочно сдавали мы.
А теперь вот смерть подружила нас,
Лишь приятельствовавших тут.
Он придет как друг в мой последний час,
Скажет: – Вася, не трусь! Там ждут.
2006