Из цикла «Одноклассницы.ru»
Опубликовано в журнале Новый берег, номер 20, 2008
Из цикла “Одноклассницы.ru”
Кружевной воротничок у шеи
как жасмин под открытым окном
Школьное платье мягкое и матовое
цвета хорошего шоколада Спокойная и недоступная –
за прозрачной стеной погруженности
в глубокие воды своей жизни
пронизанные светом с небес будущего:
кино, музыка, слава
Умерла в сорок лет
от последствий алкоголизма
В ранней молодости она
действительно сыграла главную роль
в прогрессивном позднесоветском фильме
Мать бросившая ребенка – как выясняется по ходу действия
достойна жалости а может быть даже прощения
Во всем этом очень много человеческого:
муторность, неприкаянность, непоправимость
Потом она была поп-рок-певицей
с собственными песнями Несколько клипов
есть на Ю-Тьюбе Девушка в длинном белом платье
и хороших туфлях выходит из авто и идет
по приморскому шоссе Вспоминает и зовет
возлюбленного К концу песни он приезжает
на большом красном мотоцикле Она
прижимается щекой к его спине и они
расплываются в дымке
рубежа 80-90х годов
Последние несколько лет
перед смертью она пела
в церковном хоре
И когда умерла –
открылась бесконечная перспектива
но в одну сторону И там она
мерцает как “секретик” под зеленоватым стеклом
Пряди каштановых волос “завлекалочка” на девичьем арго
над палевым бутоном неподвижного кукольного лица
пухлые губы веки в складках как замшевые лепестки
круглые глаза удивленные и спящие одновременно
угловатость в плечах прямая спина
и громадная роскошная
неизвестность со всех сторон
гудит голова шум моря в ушах
и хочется зажмуриться
2008
Прилет
Еще 50 лет назад это были корабли, как на рубеже новой эры.
Последние несколько десятилетий – самолеты.
Но они приближаются к берегам Святой Земли — тоже со стороны моря.
И есть ощущение перехода: от одной стихии к другой.
Самолет из Рима, на котором я прилетел в Израиль,
приземлился ночью. Духота и влажность,
семейственность и простота нравов. У таксиста,
везущего в гостиницу, вместо салфеток — рулон туалетной бумаги.
Ночной портье, похожий на сапожника-ассирийца
в московской подворотне, — угостил крепким кофе.
Вошел в номер, принял душ, но все равно словно блин в масле.
За окном – море, чернота и прозрачность, глубокие как обморок.
Это мой новый дом, на песке, в буквальном смысле.
Жесткий, будто волна, если к ней не повернуться боком.
Что это уходит из-под ног? А, это прошлое. Золотое детство
в шапке-ушанке под латунным небом. О’к, всему свое время.
Для того, чтобы выжить – стоит умереть, и потом воскреснуть, если
это, конечно, получится. Хочется верить.
Как потом выяснилось, в этот день на шоссе под Иерусалимом
террорист повернул руль пассажирского автобуса в пропасть.
Но я узнал об этом только через несколько месяцев,
когда начал читать газеты и слушать новости — — —
Какая связь
между приземлением самолета, с сотней репатриантов,
мной в том числе, — и терактом? Похоже, закон сохранения энергии,
в данный момент, в данном месте. Смерти нет, а “просто”
переселение душ. Если ведешь себя хорошо, окажется,
что это — репатриация.
2007
Homo Transitus
1.
Мы анонимны, как партизаны –
бойцы за независимость транзитного существования.
Прозрачная капсула поезда почти беззвучно скользит
между рекой и шоссе, поблескивая отражениями
в стеклах типовых коттеджей, ангаров и амбаров.
“Homo Transitus”.
Вокзал северно-европейского города.
Уютно-пасмурно, освежающий сырой сквозняк,
асфальт пустого перрона, чистый и пористый,
как свежевыбритая щека.
Боковое зрение уже прихватывает
привокзальную площадь, полупустую,
с оголенной геометрией автобусных остановок, дома за ней,
и память сравнивает и каталогизирует, играя на опережение
с новым опытом.
А вот и бэд-энд-брэкфаст:
мансарда с щелью вида на костистые колючие пасти и хвосты
готических драконов оцепеневших в ходе переваривания
исторических событий.
2.
Странный эффект:
казалось бы – не присходит ничего,
сидишь то там, то тут… на скамейке у главного собора,
у фонтана в сквере под средневековой городской стеной,
на пластиковом стуле над третьей за день чашкой даббл-эспрессо,
даже не вчитываешься даже в краткий путеводитель,
а находишься
в полном, словно сдувшийся воздушный шарик,
изнеможении.
И оказывается, что запомнил
Больше, чем потом можешь вспомнить
за такой же промежуток времени.. — будто
съемочная аппаратура,
не зависимая от хозяина.
3.
Скорее всего, внимательность к деталям
вызвана отсутствием связи с ними.
Новый пейзаж, антураж путешествия –
только повод для зависания в световой яме
между собой и миром,
землей и небом,
выходом и ареной.
Homo Transitus
2004
* * *
В первые минуты после появления на свет
ее положили на столик под обогревательные лампы
и акушерка поручила мне постоять над ней
Очень женственная… Ямочка на левой щеке…
Она впервые в жизни разлепляет веки – и
мы смотрим в глаза друг другу
Какая
полнокровность существования
пенится в горле и выкипает из-под век!
Здравствуй моя дорогая
2006
* * *
Когда-то рассвет был зеленым и острым,
как стебель банана в потеках росы,
но в полдень он выцвел до дна горизонта,
в цикад превратились часы.
Был вечер, в ладонях истерлись созвездья
сгоревших до жизни садов.
А ночь проступила как время без цвета,
лишь черное с серым, и все.
Теперь мы готовы и к встрече со смертью,
и видят отшельники, змеи и львы:
над светлой пустыней встает на рассвете
заря цвета палой листвы.
2005