Стихи
Опубликовано в журнале Новый берег, номер 18, 2007
Над околицей нашей окольной,
над обителью мелких обид,
гулкий звон, колкий звон колокольный
предвесеннее небо знобит.
Опираясь на первую завязь
липких листьев, от чуждых коньков
отрываясь, вплетаясь, врываясь
в толстый войлок густых облаков,
он взрывает их дрожью гортанной,
рассыпает осколками нот,
и поёт о забытом и странном,
о сокрытом, желанном поёт.
Напрягаются медные глотки,
налитые парят языки,
а по улочкам кратким и кротким,
вдоль потешной неспешной реки,
в мягком фетре неброской простуды,
в тонком ветре небойких дорог
ожидание тихого чуда
незаметно бредёт под шумок.
* * *
Мой город, сотворённый на песке
из гордости, коросты и металла,
прости меня, мне просто было мало
твоих небес, зажатых в кулаке
сведённых переулков и дворов,
твоих небес, на лицедейство окон
растраченных, в далёком недалёком
я отрекаюсь от твоих даров.
Я отрекаюсь от забытых тех
ушедших дней, которые своею
судьбою полагала… это грех,
я знаю, но иначе не умею.
Здесь ниже крыши, здесь прочнее нить
меж охрою и гулкой синевою,
я это не обязана любить,
но мне хватает нелюбви с лихвою.
* * *
чистейшая осень, янтарная взвесь
летящей листвы в просветлённой алее
прозрачного парка, что есть – то и есть,
не шелест, не шепот, не ропот, скорее
движенье, дыханье, на выдох и вдох,
на краткий полёт и паденье однажды
делённое всуе, что есть – то и бог
за каждым стволом, за протянутой каждой
раздетою ветвью, за каждым ребром
усталых скамей, в потускневшей, неновой
траве под ногами, что здесь – то и дом,
не будет иного… не надо иного…
* * *
Подбери ему точный мотив,
сочини ему верное слово,
зачерпни из ладони медовой,
где растрёпанный дождик затих,
задремал, утомившись бродить
бередить в переулках смиренных,
черепичные крыши кропить,
известковые спрыскивать стены,
собери между бликов и тем
послелетья последние капли.
Это всё уже было, не так ли?
Но зачем, я не помню, совсем.
* * *
Ты, как хочешь, её назови,
может, волей, а, может, неволей,
эту толику трепетной боли,
той, которая слаще любви,
эту тонкую, тихую прядь,
горькой нежности, кроткой и скорой,
той, которую можно отнять,
но бежать невозможно которой.
Что ей звуки и что ей слова —
торопливых познаний одежды…
Все мы – мёртвые дети надежды,
лишь она безнадежно жива.
* * *
Опять случится осень, над тобой
знакомый купол бледно-голубой
неразведённым золотом подсвечен;
всё облетает, опадает той
почти невыносимой красотой,
и сладок день, и неизбывен вечер.
И ты стоишь, не инок, не пророк,
у моря расходящихся дорог,
где догорают в полосе прибрежной
тяжёлым ярким пламенем цветы,
но истины прозрачны и просты,
а выводы легки и неизбежны.
* * *
тайноводным ручьём, черноводной рекой
истека-утекая…
век сегодня какой? день сегодня какой?
ночь сегодня какая?
в тонких всхлипах лежит на незримых весах,
проржавевших и мокрых
и скрипит, и дрожит, но кукушка в часах
захлебнулась, умолкла.
не расскажет зачем, и не скажет когда,
промолчит, не ответит.
не беда, не беда, это – только вода,
дождь и ветер.
* * *
Это долгое небо в графитовых росчерках стай
это быстрое время от взмаха до нового взмаха
сохрани его что ли в ладони возьми пролистай
как листают листву за листвой ни сомнений ни страха
ни простого прощения нет в безмятежных на юг
улетающих тающих строчках от первой страницы
до последней как будто… и всё же до бязевых вьюг
ещё можно успеть умереть и повторно родиться
* * *
Всё выше звук, всё беспристрастней взгляд
реальности, как дальности, лишь птицы
сквозь небо безмятежное летят,
не исчезая, не умея слиться
с пронзённой обретённой синевой,
лишь птицы у тебя над головой,
лишь птицы бесприютные не больше,
летят сквозь небо сини и разлук,
все выше взгляд, всё беспристрастней звук
и пелена реальности всё тоньше.
* * *
они прорастают, они прорастают сквозь сталь
сквозь ломкую сталь, сквозь разреженный хрупкий хрусталь,
сквозь позднюю осень, сквозь мёртвую осень и дождь,
не бойся, не бойся, и ты прорастёшь, прорастёшь
сквозь землю, сквозь воздух, пускай незаметно, пускай,
так корни пускают они, так встают между стай
негласной границей, плетеньем, цепочкою, в ряд,
и вечные птицы немую границу хранят,
и вечные гнёзда несут и пасут облака,
не бойся – не поздно, не бойся – не поздно пока,
проросшее небо пьянит и горчит, как вино,
ты был или не был – теперь всё равно, всё равно…
Маленькая ночная молитва
…и когда тихо приходит она,
так обыденно тихо, несуетливо,
и в прозрачной руке у неё луна –
маленькая луна золотого отлива,
и легки крылья за узкой её спиной,
за почти детскими её плечами,
я прошу тебя – будь со мной,
просто будь, говорят, что в начале
было слово, что будет в конце –
если знает кто, не даёт ответа,
я прошу тебя – просто будь где-то,
пока тень лежит на её лице…