Опубликовано в журнале Новый Берег, номер 12, 2006
“22 июня, ровно в четыре часа, Киев бомбили, нам объявили, что началась война”.
65 лет великому вторжению. Каждый, кого коснулась кровавая тень того бедствия, его помнит. А те, что не успели помнить, несут в себе, не замечая, ущербность родины, истерзанной этим вторжением.
До 22 июня объявлялось другое: “Война на чужой территории малой кровью”. Так это представлялось тов. Сталину и должно было представиться народу. Кто-то ещё помнит залитую солнцем Москву 41-го лета, парашютные вышки в Парках культуры, бесшабашных молодых людей, которые прыжками с этих вышек завоёвывали не предполагаемые чужие территории, а сердца, руки и остальные детали девушек в платьях с рукавами фонариком. Помнит и пьяные голоса у бараков, которые излагали под гармошку не менее патриотичный способ подготовки к войне – правда, уже на своей территории: “Минометчик дай мне мину, я её в п… ду задвину, вот ужо война начнётся, враг на мине подорвётся”. Бесшабашный народ наш — потешник, похабник, смертник — оказался прав и метафорически, и исторически. Отец народов и миномётчиков на мины не поскупился, враг подорвался, а с ним разлетелись по полям брани и скорби клочья народного тела.
Сколько людей там осталось – никто не скажет, как не сочтёт никто страдания осиротевших детей, их ожидание, их ночи на промёрзших полустанках, их одиночество на краю пропасти, отделившей тот мир, в котором все были живы. Письма хранят своих мертвецов в желтых треугольниках фронтовых писем. Кто прочтёт теперь? Жизнь – всегда вперёд, не оглядываясь, не помня, — несёт нас слепо и необузданно, как поток сперматозоидов, несёт к тому же трагическому финалу предков, финалу, в котором мы задвинем себе мину, куда сможем.
Разве что направление изменилось и противостояние человечества пролегает ныне по меридианам и реализуется в другой форме. Народная, или партизанская война, воспетая Толстым, обернулась в глобализированном мире страшным ликом терроризма. В ней гибнут люди, не готовые ни к войне, ни к своей случайной гибели. И, как всегда, самый страшный удар приходится по уязвимым и беззащитным – по детям. Детям, которые не имеют национальности, что столь наглядно подтвердил Беслан.
Поколения согреваются мыслью о том, что “наши дети будут жить счастливей нас”. Ради того, собственно, всё и затевается людьми. Войны, в том числе. Надо думать, так полагали и вторгшиеся к нам 22 июня 1941-го года посланники тысячелетнего Рейха. У них ведь тоже были свои дети, а губили они чужих. Но чужих детей не бывает, и кто убивает ребёнка, всегда убивает своего. Это – метафора, реализующаяся неотвратимо, как “и Аз воздам”.
…Окна копенгагенской квартиры, где делается этот журнал, выходят на кладбище. Лет пятнадцать тому назад там начали появляться каменные кресты. Тефтонские солдатские кресты. К зиме, когда облетают защитные кроны деревьев, они распространились во весь взгляд. Появилась дощечка, обозначившая это пространство как “Военное кладбище”. На крестах, в овале, выбиты немецкие имена и даты. Первая мысль, которую внушают даты жизней – тут похоронен погибший под бомбёжкой детский сад. Или ясли. Но много – слишком много крестов и имён для детского сада с яслями. Тысячи имён, тысячи детей. А по всей Дании было их убито двести тысяч, вместе со стариками, которых несопоставимо меньше. Как эти спелёнутые германские завоеватели попали сюда, с кем сражались, за что полегли?
Эти дети были убиты в концлагерях — здесь, в благополучной Дании, безмятежно пересидевшей оккупацию. Обезумевшие от бомбёжек и ужаса немецкие матери бежали сюда, спасая детей. Бежали в сказочное королевство, где детей их убили в пытках — жаждой, голодом, тифом. Старуха, склонённая горем над содатским крестом младшей сестрёнки, шепчет полвека спустя: “Она была нашим ангелом”. Они, ангелы эти, пали жертвами национального – поскольку никогда не были названы виновные – преступления. Геноцида, поскольку убивали здесь только немецких детей, отделяя от них детей других национальностей. Что знали немецкие дети о преступлениях отцов, за которые расплатились столь страшной смертью? И того ли хотели для них отцы, переступая чужие границы?
Так было, так будет, так положено быть в мире, который не мы выбираем.
Дети есть единственная ценность, оставленная в оправдание нам, утратившим Бога. Дети не дают забыть о себе, потому что каждым своим шагом мы отмеряем их судьбу.
Мир вам, друзья!
Мы благодарим Международный Совет Российских Соотечественников и Правительство Москвы за оказание финансовой помощи в издании этого номера журнала “Новый Берег”.