Опубликовано в журнале Арион, номер 4, 2016
КИПРЕЙ
Растенье — призраком свободы
Растет на солнечных местах.
Приреченские огороды
Горячим маревом устлав.
С гулянки возвращаясь ночью,
Смеется баба, поотстав.
Свое словцо мне бросить хочет,
Но только прыскает в рукав.
* * *
медленные закаты.
длинные вечера.
горбатится завтра,
вспоминая вчера.
все та же улыбка
с вечера до утра.
ну как ты сегодня?
ну как ты вчера?
* * *
Замес помолотого хлеба,
И крутолобо голубое небо,
И крутолобы башмаки в песке.
Я круглый стол накрытый вижу,
И сумрак подберется ближе,
Блеснув закатом вдалеке.
Все тот же круг — но по окружью
Какой-то новый свет натужный —
Прогулка заключенных во дворе.
Я ясно двор тюремный вижу
И солнц расквашенную жижу
По летней и иной поре.
ВОСПОМИНАНЬЕ О 41-м
Светит месяц по ночам, заря
Золотит увянувшее поле…
Свет же уличного фонаря
Сна лишает поневоле.
Конусом огромным до земли
Льется этот свет — а тени
От деревьев будто полегли
И в скрещенье взять меня успели.
* * *
Античности далекой след.
Цветут там рощи-базилики,
И солнц рассеянные блики,
И несминаемый рассвет.
Они в голубизне плывут.
И голубое небо ясно.
И плаванье безбедно, неопасно.
В тиши минут.
* * *
История солжет.
Искусство врет, скрывая.
А ложь всегда всплывет,
Коль вывезет кривая.
Округл ее намек.
Овалу потакая,
Увязнет коготок,
И не заметишь края.
* * *
Клейковины луч золотой.
Воздух стал на время луной.
Я иду по сухому дну,
Засмотревшись на желтизну.
Где среди наморщенных глыб
Очертания странных рыб,
Очертанья забытых слов
И просветы березняков.
* * *
Наш город — Тамбов.
В потусторонности снов.
Есть бар — Babylon,
К услугам в любой сезон.
Баба Маня мне говорит —
Скажи — нам зачем этажи-виражи,
Высоченные, немые дома,
Когда такие дыма´?