Опубликовано в журнале Арион, номер 2, 2011
Юрий Казарин. . .
Ветер ловит волну-неваляшкуи за яблоки щупает сад.
Будто с неба стянули тельняшку —
вот и воздух с дождем волосат.
В небе движется ватное море,
значит ватник пора надевать.
Хорошо загостилась в заборе
развалившаяся кровать.
Хорошо одиночеству-чуду
прогонять меня отовсюду,
целым миром меня забывать.
. . .
От голоса проснусьв божественной потуге.
Сегодня в горле гусь
у Гоголя в округе.
Не плачет, не поет
и не гогочет-кличет,
а сердце достает —
и в сердце чем-то тычет.
В саду, где стрекоза,
в саду, за жизнью самой:
земля земле — в глаза…
А это я над ямой.
. . .
Еще вода стихи диктуетиз глубины, и языком —
иным — с небес, как ветер, дует,
и свет со светом чередует,
и в лодку тычет кулаком.
И, снова вчитываясь в небо,
диктует хлеб, и больше хлеба
в полях становится. Увы,
и васильков, и синевы…
И вольной, Господи, травы…
. . .
Плачет кулик, плачет кулик,топчет водицу.
Я забываю русский язык —
слушаю птицу.
Холодно как. Слишком светло.
Баба в футболке
ковшиком в кадке разбила стекло —
в горле осколки.
Плачет кулик, плачет кулик,
топчет водицу.
Я забываю русский язык —
слушаю птицу.
. . .
Куличок, куличок, куличок,Бог сжимает тебя в кулачок,
а потом заполошная речка
разжимает живое сердечко,
перелетное сердце тайги,
заходящееся от волненья.
Всюду бездны мерцают мозги,
оперяются пеклом поленья.
Нагревается белая печь,
накопив несказa╢нную речь,
наделяя теплом уловимым
все, что дому оставлено дымом.
. . .
От прозрения недалечеперехожий туман, дымок —
призрак ангельской внутренней речи,
белый ангельский монолог.
Кадыком повернуться к дому
и по кругу развеять взгляд…
Птицы в городе по-другому
говорят.
От любви умирают, плачут,
возвращаются с похорон.
И под крылышком ужас прячут,
чтобы ночью согрелся он.
. . .
Когда смотрю на мир сквозь слезы,в моем лесу одни березы,
в лесу еловом и тугом.
Я о другом…
О, сколько в нем души и дрожи.
Как глина, я живу без кожи
у прорвы сверху, наверху,
на чистом ангельском пуху.
Лежит во рту моем подкова,
и в твердый воздух вжато слово,
когда, последнее, оно
сквозь слезы произнесено.