Опубликовано в журнале Арион, номер 2, 2010
Инна Кулишова
* * *
Превращая в пещеру весь дом.
Ничего не исправлю. Взгляни на меня.
Рцы мне, Отче, что будет потом.
Вот священники ходят по дну в стихарях —
распускаются волны вверху,
вот навстречу Марии идет то ли страх,
то ли Некто, и крылья в паху
сложены, словно числа, которых не счесть.
А дорога к ручью — камни да
сны, пойдешь, и вблизи не поймешь, что за весть,
удалившись, увидишь — вода.
Обмывает планеты упругий живот.
И пойди разбери, кто ступил.
То ли смерть, то ли жизнь за собою зовет,
и у входа стоит Гавриил.
* * *
лицом к лицу лица не увидать,
сейчас они идут не в бой, а на,
что правильней, ядрена твою рать.
у них погон, что некогда сапог,
что касок, остающихся в пыли,
крови — всегда чужой, всегда в залог,
а надо же, ведь большее могли.
у маршалов иные имена,
поет обрубок в кресле у окна,
им всем идти бы, где бы ни бы… на,
и нет большого дела, где война.
А в нас, у нас, у них война везде,
пардон за рифму, завтрашний сержант.
И часовой, приставленный к звезде,
и рядовой, обрядовый, — лежат.
Они давно лежат, живы, мертвы —
неважно, лишь бы не было, увы,
зевают злые каменные львы,
и не сносить сержанту головы.